А. Ахматова. Том 1. Стихотворения и поэмы.


В СОРОКОВОМ ГОДУ

       1
      
       Когда погребают эпоху,
       Надгробный псалом не звучит,
       Крапиве, чертополоху
       Украсить ее предстоит.
       И только могильщики лихо
       Работают. Дело не ждет!
       И тихо, так, господи, тихо,
       Что слышно, как время идет.
       А после она выплывает,
       Как труп на весенней реке,-
       Но матери сын не узнает,
       И внук отвернется в тоске.
       И клонятся головы ниже,
       Как маятник, ходит луна.
      
       Так вот - над погибшим Парижем
       Такая теперь тишина.
      
       2. ЛОНДОНЦАМ
      
       Двадцать четвертую драму Шекспира
       Пишет время бесстрастной рукой.
       Сами участники грозного пира,
       Лучше мы Гамлета, Цезаря, Лира
       Будем читать над свинцовой рекой;
       Лучше сегодня голубку Джульетту
       С пеньем и факелом в гроб провожать,
       Лучше заглядывать в окна к Макбету,
       Вместе с наемным убийцей дрожать,-
       Только не эту, не эту, не эту,
       Эту уже мы не в силах читать!
      
       3. ТЕНЬ
      
       Что знает женщина одна о смертном часе?
       О. Мандельштам
      
       Всегда нарядней всех, всех розовей и выше,
       Зачем всплываешь ты со дна погибших лет
       И память хищная передо мной колышет
       Прозрачный профиль твой за стеклами карет?
       Как спорили тогда - ты ангел или птица!
       Соломинкой тебя назвал поэт.
       Равно на всех сквозь черные ресницы
       Дарьяльских глаз струился нежный свет.
       О тень! Прости меня, но ясная погода,
       Флобер, бессонница и поздняя сирень
       Тебя - красавицу тринадцатого года -
       И твой безоблачный и равнодушный день
       Напомнили... А мне такого рода
       Воспоминанья не к лицу. О тень!
      
       4
      
       Уж я ль не знала бессонницы
       Все пропасти и тропы,
       Но эта как топот конницы
       Под вой одичалой трубы.
       Вхожу в дома опустелые,
       В недавний чей-то уют.
       Все тихо, лишь тени белые
       В чужих зеркалах плывут.
       И что там в тумане - Дания,
       Нормандия, или тут
       Сама я бывала ранее,
       И это - переиздание
       Навек забытых минут?
      
       5
      
       Но я предупреждаю вас,
       Что я живу в последний раз.
       Ни ласточкой, ни кленом,
       Ни тростником и ни звездой,
       Ни родниковою водой,
       Ни колокольным звоном -
       Не буду я людей смущать
       И сны чужие навещать
       Неутоленным стоном.
       1940