В. Г. Бенедиктов. Стихотворения.


Вот как это было (посвящено Майковым).

       Летом протёкшим, при всходе румяного солнца,
       Я удалился к холмам благодатным. Селенье
       Мирно, гляжу, почиваю над озером ясным.
       Дай, посещу рыбарей простодушных обитель!
       Вижу, пуста одинокая хижина. - "Где же,
       Жильцы этой хаты пустынной? " -
       Там, - отвечали мне, - там! - И рукой указали
       Путь к светловодному озеру. Тихо спустился
       К берегу злачному я и узрел там Николая -
       Рыбаря мирного: в мокрой одежде у брега
       Плот он сколачивал, тяжкие брёвна ворочал;
       Ветром власы его были размётаны; лёсы,
       Крючья и гибкие трости - орудия ловли -
       Возле покоились. Тут его юные чада
       Одаль недвижно стояли и удили рыбу,
       Оком прилежным судя, в созерцаньи глубоком,
       Лёгкий, живой поплавок и движение зыби.
       Знал я их: все они в старое время, бывало,
       С высшим художеством знались, талантливы были,
       Ведали книжное дело и всякую мудрость, -
       Бросили всё - и забавы, и жизнь городскую,
       Утро и полдень и вечер проводят на ловле.
       Странное дело! - помыслил я - что за причина?
       Только помыслил - челнок, погляжу, уж, отчалил,
       Влажным лобзанием целуются с озеров вёсла:
       Сам я не ведаю, как в челноке очутился.
       Стали на якоре; дали мне уду; закинул:
       Бич власяной расхлестнул рябоватые струйки,
       Груз побежал в глубину, поплавок закачался,
       Словно малютка в люльке хрустальной; невольно
       Я загляделся на влагу струистую: сверху
       Искры, а глубже - так тёмно, таинственно, чудно,
       Точно, как в очи красавицы смотришь, и взору
       Взором любви глубина отвечает, скрывая
       Уды зубристое жало в загадочных персях.
       Вдруг - задрожала рука - поплавок окунулся,
       Стукнуло сердце и замерло... Выдернул: окунь!
       Бьётся, трепещет на верном крючке и, сверкая,
       Брызжет мне в лицо студёными перлами влаги.
       Снова закинул... Уж солнце давно закатилось,
       Лес потемнел, и затеплились божьи лампады -
       Звёзды небесные, - ловля ещё продолжалась.
       "Ваш я отныне, - сказал рыбакам я любезным, -
       Брошу неверную лиру и деву забуду -
       Петую мной чернокудрую светлую деву,
       Или - быть может... опять проглянула надежда!..
       Удой поймаю её вероломное сердце -
       Знаю: она их огня его бросила в воду.
       Ваш я отныне - смиренный сотрудник - ваш
       рыбарь".