А. А. Дельвиг. Стихотворения


ДРУЗЬЯ

       (идиллия)
      
       Е. А. Баратынскому
      
       Вечер осенний сходил на Аркадию. - Юноши, старцы,
       Резвые дети и девы прекрасные, с раннего утра
       Жавшие сок виноградный из гроздий златых, благовонных,
       Все собралися вокруг двух старцев, друзей знаменитых.
      
       Славны вы были, друзья Палемон и Дамет! счастливцы!
       Знали про вас и в Сицилии дальней, средь моря цветущей;
       Там, на пастушьих боях хорошо искусившийся в песнях,
       Часто противников дерзких сражал неответным вопросом:
       Кто Палемона с Даметом славнее по дружбе примерной?
       Кто их славнее по чудному дару испытывать вина?
      
       Так и теперь перед ними, под тенью ветвистых платанов,
       В чашах резных и глубоких вино молодое стояло,
       Брали они по порядку каждую чашу - и молча
       К свету смотрели на цвет, обоняли и думали долго,
       Пили, и суд непреложный вместе вину изрекали:
       Это пить молодое, а это на долгие годы
       Впрок положить, чтобы внуки, когда соизволит Кронион
       Век их счастливо продлить, под старость, за трапезой шумной
       Пивши, хвалилися им, рассказам пришельца внимая.
       Только ж над винами суд два старца, два друга скончали,
       Вакх, языков разрешитель, сидел уж близ них и, незримый,
       К дружеской тихой беседе настроил седого Дамета:
       "Друг Палемон, - с улыбкою старец промолвил, - дай руку!
       Вспомни, старик, еще я говаривал, юношей бывши:
       Здесь проходчиво всё, одна не проходчива дружба!
       Что же, слово мое не сбылось ли? как думаешь, милый?
       Что, кроме дружбы, в душе сохранил ты? - но я не жалею,
       Вот Геркулес! не жалею о том, что прошло; твоей дружбой
       Сердце довольно вполне, и веду я не к этому слово.
       Нет, но хочу я - кто знает? - мы стары! хочу я, быть может
       Ныне впоследнее, всё рассказать, что от самого детства
       В сердце ношу, о чем много говаривал, небо за что я
       Рано и поздно молил, Палемон, о чем буду с тобою
       Часто беседовать даже за Стиксом и Летой туманной.
       Как мне счастливым не быть, Палемона другом имея?
       Матери наши, как мы, друг друга с детства любили,
       Вместе познали любовь к двум юношам милым и дружным,
       Вместе плоды понесли Гименея; друг другу, младые,
       Новые тайны вверяя, священный обет положили:
       Если боги мольбы их услышат, пошлют одной дочерь,
       Сына другой, то сердца их, невинных, невинной любовью
       Крепко связать и молить Гименея и бога Эрота,
       Да уподобят их жизнь двум источникам, вместе текущим,
       Иль виноградной лозе и сошке прямой и высокой.
       Верной опорою служит одна, украшеньем другая;
       Если ж две дочери или два сына родятся, весь пламень
       Дружбы своей перелить в их младые, невинные души.
       Мы родилися: нами матери часто менялись,
       Каждая сына другой сладкомлечною грудью питала;
       Впили мы дружбу, и первое, что лишь запомнил я, - ты был;
       С первым чувством во мне развилася любовь к Палемону.
       Выросли мы - и в жизни много опытов тяжких
       Боги на нас посылали, мы дружбою всё усладили.
       Скор и пылок я смолоду был, меня всё поражало,
       Всё увлекало; ты кроток, тих и с терпеньем чудесным,
       Свойственным только богам, милосердым к Япетовым детям.
       Часто тебя оскорблял я, - смиренно сносил ты, мне даже,
       Мне не давая заметить, что я поразил твое сердце.
       Помню, как ныне, прощенья просил я и плакал, ты ж, друг мой,
       Вдвое рыдал моего, и, крепко меня обнимая,
       Ты виноватым казался, не я. - Вот каков ты душою!
       Ежели все меня любят, любят меня по тебе же:
       Ты сокрывал мои слабости; малое доброе дело
       Ты выставлял и хвалил; ты был всё для меня, и с тобою
       Долгая жизнь пролетела, как вечер веселый в рассказах.
       Счастлив я был! не боюсь умереть! предчувствует сердце -
       Мы ненадолго расстанемся: скоро мы будем, обнявшись,
       Вместе гулять по садам Елисейским, и, с новою тенью
       Встретясь, мы спросим: "Что на земле? всё так ли, как прежде?
       Други так ли там любят, как в старые годы любили?"
       Что же услышим в ответ: по-старому родина наша
       С новой весною цветет и под осень плодами пестреет,
       Но друзей уже нет, подобных бывалым; нередко
       Слушал я, старцы, за полною чашей веселые речи:
       "Это вино дорогое! - Его молодое хвалили
       Славные други, Дамет с Палемоном; прошли, пролетели
       Те времена! хоть ищи, не найдешь здесь людей, им подобных,
       Славных и дружбой, и даром чудесным испытывать вина".
      
       1826