Даже лошади стали мне слонов огромней!
Чепраки ассирийские давят
Вспененных боков ущелья,
Ужасен зубов оскал!..
И ливийских солдат веселье,
Что трубой и горлами вождя славят,
Тяжело мне,
Как груз сплющенных скал.
Я знаю, что был Гомер,
Елена и павшая Троя.
Герои
Жрали и дрались,
И по радуге боги спускались...
Муза, музища
Плоской ступней шагала,
Говоря во все горло...
Милая Музенька
Пальчиком стерла
Допотопные начала.
Солнце, ты не гори:
Это ужасно грубо,
- Только зари, зари, -
Сегодня странный день.
Конечно, я чужд суеверий,
Но эта лиловая тень,
Эти запертые двери!
Куда деваться от зноя?
Я бы себя утопил...
(Смерть Антиноя!)
Но ужасно далеко Нил.
Здесь в саду
Вырыть прудок!
Будет не очень глубок,
Но я к нему приду.
Загородиться ото всего стеною!
Жизнь, как легкий из ноздрей дымок,
Голубок,
Вдали мелькнувший.
Неужели так и скажут: "Умер"?
Я никогда не думал,
Что улыбку променяю на смех и плач.
Мне противны даже дети,
Что слишком шумно бросают мяч.
Я не боролся,
Был слаб,
Мои руки - плети,
Как неграмотный раб
Слушал набор напыщенных междометий.
И вдруг
Мимо воли, мимо желаний,
Разверзся невиданных зданий
Светозарный ряд,
Из бледности пламя исторг.
Глашатаем стал бородатый бродяга,
И знание выше знаний,
Чище любви любовь,
Сила силы сильнейшая,
Восторг, -
Как шар,
Кругло, круто.
Кричаще, кипяще,
Чудесно меня наполнили.
Эон, Эон, Плэрома,
Плэрома - Полнота,
До домного до дома,
До тронного до трона,
До звона, громозвона
Ширяй, души душа!
Сила! Сила! Сила!
Напряженные мышцы плети!
Громче кричите, дети,
Красный бросая мяч!
Узнал я и смех и плач!
Что Гомер?
Сильней лошадей, солдат, солнца, смерти и Нила, -
Семинебесных сфер
Кристальная гармония меня оглушила.
Тимпан, воркуй!
Труба, играй!
Вой, бей!
Вихрь голубей!
Орлов клекот!
Стон лебедей!
Дух, рей,
вей, вей,
Дверей
Райских рай!
Рай, рай!
В руке у меня был полированный камень,
Из него струился кровавый пламень,
И грубо было нацарапано слово: abracsas.
