Один я в тишине ночной;
Свеча сгоревшая трещит,
Перо в тетрадке записной
Головку женскую чертит: -
Воспоминанье о былом,
Как тень, в кровавой пелене,
Спешит указывать перстом
На то, что было мило мне.
Слова, которые могли
Меня тревожить в те года,
Пылают предо мной вдали,
Хоть мной забыты навсегда.
И там скелеты прошлых лет
Стоят унылою толпой;
Меж ними есть один скелет -
Он обладал моей душой. -
Как мог я не любить тот взор?
Презренья женского кинжал
Меня пронзил... но нет - с тех пор
Я все любил - я все страдал. -
Сей взор невыносимый, он
Бежит за мною, как призра'к;
И я до гроба осужден
Другого не любить никак.
О! Я завидую другим! -
В кругу семейственном, в тиши,
Смеяться просто можно им
И веселиться от души.
Мой смех тяжел мне как свинец:
Он плод сердечной пустоты...
О боже! вот что, наконец,
Я вижу, мне готовил ты.
Возможно ль! первую любовь
Такою горечью облить;
Притворством взволновав мне кровь,
Хотеть насмешкой осудить?
Желал я на другой предмет
Излить огонь страстей своих.
Но память, слезы прошлых лет!
Кто устоит противу них? -
