Между Машуком и Бешту, назад
Тому лет тридцать, был аул, горами
Закрыт от бурь и вольностью богат. -
Его уж нет. Кудрявыми кустами
Покрыто поле: дикий виноград
Цепляясь вьется длинными хвостами
Вокруг камней, покрытых сединой,
С вершин соседних сброшенных грозой!..
2
Ни бранный шум, ни песня молодой
Черкешенки уж там не слышна боле;
И в знойный, летний день табун степной
Без стражи ходит там, один, по воле;
И без оглядки с пикой за спиной
Донской казак въезжает в это поле;
И безопасно в небесах орел,
Чертя круги, глядит на тихий дол.
3
И там, когда вечерняя заря
Бледнеющим румянцем одевает
Вершины гор, - пустынная змея
Из - под камней резвяся выползает;
На ней рябая блещет чешуя
Серебряным отливом, как блистает
Разбитый меч, оставленный бойцом,
В густой траве на поле роковом.
4
Сгорел аул - и слух об нем исчез.
Его сыны рассыпаны в чужбине:...
Лишь пред огнем, в туманный день, черкес
Порой об нем рассказывает ныне
При малых детях. - И чужих небес
Питомец, проезжая по пустыне,
Напрасно молвит казаку: "Скажи,
Не знаешь ли аула Бастунджи?"
5
В ауле том без ближних и друзей
Когда - то жили два родные брата,
И в Пятигорье не было грозней
И не было отважней Ак-булата.
Меньшой был слаб и нежен с юных дней,
Как цвет весенний под лучом заката!
Чуждался битв и крови он и зла,
Но искра в нем таилась... и ждала -...
6
Отец их был убит в чужом краю,
А мать Селим убил своим рожденьем,
И, хоть невинный, начал жизнь свою,
Как многие кончают преступленьем!
Он душу не обрадовал ничью,
Он никому не мог быть утешеньем;
Когда он в первый раз открыл глаза,
Его улыбку встретила гроза!..
7
Он рос один... по воле, без забот,
Как птичка, меж землей и небесами!
Блуждая с детства средь родных высот,
Привык он тучи видеть под ногами,
А над собой один безбрежный свод;
Порой в степи, застигнутый мечтами
Один сидел до поздней ночи он,
И вкруг него летал чудесный сон.
8
И земляки - зачем? то знает бог -
Чуждались их беседы; особливо
Паслись их кони... и за их порог
Переступали люди боязливо;
И даже молодой Селим не мог,
Свой тонкий стан высокий и красивы;
В бешмет шелковый праздничный одев,
Привлечь одной улыбки гордых дев.
9
Сбиралась ли ватага удальцов
Отбить табун, иль бранною забавой
Потешиться... оставя бедный кров,
Им вслед, с усмешкой горькой и лукавой,
Смотрели братья, сумрачны, без слов,
Как смотрит облак иногда двуглавой,
Засев меж скал, на светлый бег луны,
Один, исполнен грозной тишины.
10
Дивились все взаимной их любви,
И не любил никто их... оттого ли,
Что никому они дела свои
Не поверяли, и надменной воли
Склонить пред чуждой волей не могли?
Не знаю, - тайна их угрюмой доли
Темнее строк, начертанных рукой
Прохожего на плите гробовой...
11
Была их сакля меньше всех других,
И с плоской кровли мох зеленый.
Рядком блистал на стенах простых
Аркан, седло с насечкой вороненой,
Два башлыка, две шашки боевых,
Да два ружья, которых ствол граненый,
Едва прикрытый шерстяным чехлом,
Был закопчен в дыму пороховом.
12
Однажды... Акбулата ждал Селим
С охоты. Было поздно. На долину
Туман ложился как прозрачный дым,
И сквозь него прорезав половину
Косматых скал, как буркою густым
Одетых мраком, дикую картину
Родной земли и неба красоту
Обозревал задумчивый Бешту.
13
Вдали тянулись розовой стеной,
Прощаясь с солнцем, горы снеговые;
Машук, склоняся лысой головой,
Через струи Подкумка голубые,
Казалось думал тяжкою стопой
Перешагнуть в поместия чужие.
С мечети слез мулла; аул дремал...
Лишь в крайней сакле огонек блистал.
14
И ждет - сидит он час и два,
Гуляя в поле, горный ветер плачет,
И под окном колышется трава.
Но чу! Далекий топот... Кто - то скачет...
Примчался, фыркнул, конь заржал... Сперва
Спрыгнул один, потом другой... Что это значит?
То не сайгак, не волк, не зверь лесной!
Он прискакал с добычею иной.
15
И в саклю молча входит Акбулат,
Самодовольно взорами сверкая.
Селим к нему: "Ты загулялся, брат!
Я чай, с тобой не дичь лесная. "
И любопытно он взглянул назад,
И видит он: черкешенка младая
И побледнел невольно мой Селим.
16
И в нем, как будто пробудясь от сна,
Зашевелилось сладостное что - то. -
- "Люби ее! она моя жена! -
Сказал тогда Селиму брат. - Охотой
Родной аул покинула она.
Наш бедный дом храним ее заботой
Отныне будет. - Зара! вот моя
Отчизна, все богатство, вся семья!.. "
17
И Зара улыбнулась, и уста
Хотели вымолвить слова привета,
Но замерли. - Вдоль по челу мечта
Промчалась тенью. По словам поэта,
Казалось, вся она была слита,
Как гурии, из сумрака и света;
Белей и чище облаков
Являлась грудь, поднявшая покров;
18
Черны глаза у серны молодой,
Но у нее глаза чернее были;
Сквозь тень ресниц, исполнены душой,
Они блаженством сердцу говорили!
Высокий стан искусною рукой
Был стройно перетянут без усилий;
Сквозь черный шелк витого кушака
Блистало серебро исподтишка.
19
Змеились косы на плечах младых,
Оплетены тесьмою золотою;
И мрамор плеч, белея из - под них,
Был разрисован жилкою голубою.
Она была прекрасна в этот миг,
Прекрасна вольной дикой простотою,
Как южный плод румяный, золотой,
Обрызганный душистою росой.
20
Селим смотрел. Высоко билось в нем
Встревоженное сердце чем - то новым.
Как сладко, страстно пламенным челом
Прилег бы он к грудям ее перловым!
Он вздрогнул, вышел... сумрачен лицом,
Кинжал рукою стиснув. - На шелковом
Ковре лениво Акбулат лежал,
Курил и думал... О! когда б он знал!..
21
Промчался день другой... и много дней;
Они живут как прежде нелюдимо.
Но раз... шумела буря. Все черней
Утесы становились. С воем мимо,
Подобно стае скачущих зверей,
Толпою разных жадных псов гонимой,
Неслися друг за другом облака,
Косматые, как перья шишака.
22
Очами Акбулат их провожал
Задумчиво с порога сакли бедной.
Вдруг шорох: он глядит... пред ним стоял
Селим, без шапки, пасмурный и бледный;
На поясе звеня висел кинжал,
Рука блуждала по оправе медной:
Слова кипели смутно на устах,
Как бьется пена в тесных берегах.
23
И юноше с участием живым
Он молвил: "Что с тобой? - Не понимаю!
Скажи! " - "Я гибну! - отвечал Селим,
Сверкая мутным взором: - я страдаю!...
Одною думой день и ночь томим!
Я гибну.. Ты ревнив, ты вспыльчив: знаю!
Безумца не захочешь ты спасти...
Так, я виновен.. но, прости!.. прости!.. "
24
- Скажи, тебя обидел кто-нибудь? -
Обиду злобы кровью смыть могу я!
Иль конь пропал? - Забудь о нем, забудь,
В горах коня красивее найду я!..
Иль от любви твоя пылает грудь?
И чуждой девы хочешь поцелуя?..
Ее увезть легко во тьме ночной...
Она твоя!.. Но молви: что с тобой?"
25
- Легко спросить,.. но тяжко рассказать
И чувствовать! Молился я пророку,
Чтоб ангелам велел он ниспослать
Хоть каплю влаги пламенному оку!..
Ты видишь: есть ли слезы?.. О! не трать
Молитв напрасных... К яркому востоку
И западу взывал я... но в моей
Душе все шевелится грусть, как змей!..
26
"Я проклял небо - оседлав коня,
Пустился в степь. Без цели мы блуждали,
Не различал ни ночи я, ни дня...
Но вслед за мной мечты скакали!
Я гибну, брат!.. Пойми, спаси меня!
Твоя душа не крепче бранной стали;
Когда я был ребенком, ты любил
Ребенка... Помнишь это? иль забыл?...
27
"Послушай!.. бурно молодость во мне
Кипит, как жаркий ключ в скалах Машука!
Но ты, - в твоей суровой седине
Видна усталость жизни, лень и скука.
Пускай летать ты можешь на коне,
Звенящую стрелу бросать из лука,
Догнать оленя и врага сразить...
Но... так, как я, не можешь ты любить!..
28
Не можешь ты безмолвно целый час
Смотреть на взор живой, но безответный
И утопать в сиянье милых глаз,
Тая в груди, как месть, огонь заветный!
Обнявши Зару, я видал не раз,
Как ты томился скукою приметной...
Я б отдал жизнь за поцелуй такой,
И... если б мог, не пожалел другой!.. " -
29
Как облака, висящие над ним,
Стал мрачен лик суровый Акбулата.
Дрожь пробежала по усам седым,
Взор покраснел, как зарево заката.
"Что произнесть решился ты, Селим! " -
Воскликнул он. - Селим не слушал брата.
Как бедный раб он пал к его ногам,
И волю дал страданью и мольбам. -
30
"Ты видишь: я погиб! -... спасенья нет...
Отчаянье, любовь... везде! повсюду!..
О! ради прежней дружбы... прежних лет...
Отдай мне Зару!.. уступи!.. Я буду
Твоим рабом... Послушай: сжалься?.. Нет,
Нет!.. ты меня как ветхую посуду
С презреньем гордым кинешь за порог...
Но, видишь вот кинжал! - а там есть бог!..
31
"Когда б хотел, я б мог давно, поверь,
Упиться счастьем, презреть все святое!
Но я подумал: нет! как лютый зверь
Он растерзает сердце молодое! -
И вот пришло раскаянье теперь,
Пришло - но поздно! я ошибся вдвое,
Я, как глупец, остался на земли,
Один, один... без дружбы и любви!..
32
"Что медлить: я готов - не размышляй!
Один удар - и мы спокойны оба.
Увы! минута с ней - небесный рай!
Жизнь без нее - скучней, страшнее гроба! -
Я здесь, у ног твоих... решись иль знай:
Любовь хитрей, чем ревность или злоба,
Я вырву Зару из твоих когтей,
Она моя - и быть должна моей! " -
33
Умолк. бледней снегов был нежный лик,
В очах дрожали слезы исступленья,
Меж губ слова слились в невнятный крик,
Мучительный, ужасный... Сожаленье
Угрюмый брат почувствовал на миг:
"Пройдет, - сказал он, - время заблужденья!
Есть много звезд: одна другой светлей;
Красавиц много без жены моей!..
34
- "Что дал мне бог, того не уступлю;
А что сказал я, то исполню свято.
Пророк зрит мысль, и слышит речь мою!
Меня не тронут ни мольбы, ни злато!..
Прощай... но если! если..." - "Я люблю,
Люблю ее! - сказал Селим, объятый
Тоской и злобой: - Я просил, скорбел...
Ты не хотел!.. так помни ж: не хотел! "
35
Его уста скривил холодный смех;
Он продолжал: "Всё кончено отныне!
Нет для меня ни дружбы ни утех!..
... Благодарю тебя!.. Ты, как об сыне,
Об юности моей пекся: сказать не грех...
По воле нежил ты цветок в пустыне,
По воле оборвал его листы...
Я буду помнить - помни только ты!.. "
36
Он отвернулся и исчез как тень.
Стоял недвижим Акбулат смущенный,
Мрачней, чем громом опаленный пень. -
Шумела буря. Ветром наклоненный
Скрипел полуразрушенный плетень;
Да иногда грозою заглушенный
Из бедной сакли раздавался вдруг
Беспечной, нежной, вольной песни звук!..
37
Так, иногда, одна в степи чужой
Залётная певица, птичка юга,
Поет на ветке дикой и сухой,
Когда вокруг шумит, бушует вьюга. -
И путник внемлет с тайною тоской,
И думает: то верно голос друга!
Его душа, живущая в раю,
Сошла печаль приветствовать мою!..
Горяч и статен конь твой вороной!
Как красный угль его сверкает око!
Нога стройна, косматый хвост трубой;
И лоснится хребет его высокой,
Как черный камень, сглаженный волной!
Как саранча, легко в степи широкой
Порхает он под легким седоком,
И голос твой давно ему знаком!..
40
И молча на коня вскочил Селим,
Нагайкою махнул, привстал немного
На стременах... Затрепетал под ним
И захрапел товарищ быстроногой!
Скачок, другой... ноздрями пар как дым...
И полетел знакомою дорогой,
Как пыльный лист, оторванный грозой,
Летит крутясь по степи голубой!..
41
Размашисто скакал он, и кремни,
Как брызги рассыпаяся, трещали
Под звонкими копытами. Они
Сырую землю мерно поражали,
И долго вслед ущелия одни
Друг другу этот звук передавали,
Пока вдали, мгновенный, как Симун,
Не скрылся всадник и его скакун...
42
Как дух изгнанья, быстро он исчез
За пеленой волнистого тумана!..
У табуна сторожевой черкес,
Дивяся, долго вслед ему с кургана
Смотрел и думал: "Много есть чудес!..
Велик аллах!.. Ужастна власть шайтана! -
Кто скажет мне, что этого коня
Хозяин мрачный сын земли, как я?" -
