Сердца и спутники, мы коченеем,
Мы - близнецами одиночных камер.
Чьея ж косы горящим Водолеем,
Звездою ложа в высоте я замер?
Вокруг - иных влюбленных верный хаос,
Чья над уснувшей бездыханна стража,
Твоих покровов - мнущийся канаус -
Не перервут созвездные миражи.
Земля успенья твоего - не вычет
Из возносящихся над сном пилястр,
И коченеющий Близнец граничит
С твоею мукой, стерегущий Кастор.
Я оглянусь. За сном оконных фуксий
Близнец родной свой лунный стан просыпал.
Не та же ль ночь на брате, на Поллуксе,
Не та же ль ночь сторожевых манипул?
Под ним - лучи. Чеканом блещет по/ножь,
А он плывет, не тронув снов пятою.
Но где тот стан, что ты гнетешь и гонишь,
Гнетешь и гнешь, и стонешь высотою?
