Иду я тропинкой заглохшей,
Поникнув на грудь головой.
Здесь утром весенним однажды
Мы встретились, Мери, с тобой.
Зеленая рожь колыхалась,
И звонко пел зяблик в кустах,
Светилась любовь в твоем взоре,
И розы цвели на устах.
Но многое здесь изменилось:
Всё так же прекрасна весна,
По-прежнему рожь зеленеет
И зяблика песня слышна.
Но руки твои, дорогая,
Моих не сжимают уж рук,
И тщетно хочу я услышать
Любимого голоса звук!
Знакомая взорам ограда
Белеет опять предо мной-
Ограда той маленькой церкви,
Где н'азвал тебя я женой.
А вот и погост... Нарушают
Шаги мои часто твой сон...
Сюда отнесли тебя, Мери;
И здесь же твой сын схоронен...
Теперь я один, моя Мери,
Не нужен бедняк никому;
Но тем дорожит он сильнее
Могилами близких ему.
Была моя жизнь трудовая
Тобою одной лишь светла,
И некого больше любить мне
С тех пор, как ты в землю сошла.
Слабели не раз мои силы
Под гнетом нужды и труда,
И к небу и к людям кипела
В измученном сердце вражда!
Но ты, ты не падала духом,
Ясна оставалась в борьбе,
И вот почему я взываю,
Хоть ты и не слышишь, к тебе:
Спасибо тебе, дорогая!
Ведь голод томил и тебя...
И ты настрадалась немало,
Но только молчала, любя.
Спасибо тебе за улыбку,
За каждый сердечный привет...
Спасибо за то, что ушла ты
В тот край, где страдания нет!
Надолго с тобой я прощаюсь...
Пройдут на чужбине года,
И старость настанет; но помнить
О Мери я буду всегда.
Они говорят, что работы
Там больше и солнце ясней...
Но всё буду сердцем стремиться
Я к родине бедной своей!
Закрою ль глаза я порою,
Бродя в первобытных лесах,
Туда унесут меня мысли,
Где милый покоится прах...
Мне будет казаться, что Мери
Ко мне, улыбаясь, идет,
И рожь зеленеет, и зяблик
В кустах свою песню поет.
