ПУШКИН. Том 3.


"В еврейской хижине лампада..."

       В еврейской хижине лампада
       В одном углу бледна горит,
       Перед лампадою старик
       Читает библию. Седые
       На книгу падают власы.
       Над колыбелию пустой
       Еврейка плачет молодая.
       Сидит в другом углу, главой
       Поникнув, молодой еврей,
       [Глубоко] в думу погруженный.
       В печальной хижине старушка
       Готовит позднюю трапезу.
       Старик, закрыв святую книгу,
       Застежки медные сомкнул.
       Старуха ставит бедный ужин
       На стол и всю семью зовет.
       Никто нейдет, забыв о пище.
       Текут в безмолвии часы.
       Уснуло все под сенью ночи.
       Еврейской хижины одной
       Не посетил отрадный сон.
       На колокольне городской
       Бьет полночь. - Вдруг рукой тяжелой
       Стучатся к ним. Семья вздрогнула,
       Младой еврей встает и дверь
       С недоуменьем отворяет -
       И входит незнакомый странник.
       В его руке дорожный посох.