- Нет на всем на рынке
Ценней - жениха-то!
От моей перинки
Не пойдешь брюхатой!
Крыл у меня двое:
Одно подстелю,
А другим накрою
И благословлю. -
Да над самой, эдак,
Шепчет над душой:
"Не хочу я девок,
Ты мне брат старшой!"
- Нет во всей вселенной
Такой дерзновенной!
Ты - наш цвет военный!
Я - твой неизменный!
По рукам, что ль? - Слышит:
Слеза - стук - об сталь.
"Об одном лишь, - дышит, -
Грусть-схватила-жаль.
Лучше б... (тот к ней ближе)
Вовсе б свет погас!
Так и не увижу
Его синих глаз!"
Зарычал с досады!
Разом крылья отнял!
- Да в любом посаде
Таких глаз - по сотням!
Бабью страсть дрянную
Знаю - к кулаку!
Чай, не приревную, -
Сам приволоку!
Не мужик, не зверь я,
Не законный лапоть!
Ну, а чем на перья
Мне слезою капать -
Хватай-ка за гриву -
Брать Стамбул-Царьград!
Девичий-свой-львиный
Покажи захват!
Завзятой бобыль я,
Проживем без скуки! -
Тот навстречу - крылья,
Та навстречу - руки...
- Всех законов крепче
Ветровой закон! -
"Свет-Архандел! - шепчет.
Никак, его звон?"
"Сорную траву дурную
Не коси, косарь, с плеча!
Не паша, не боронуя,
Молодость моя прошла:
Всё печаль свою покоил,
Даже печки не сложил.
Кто избы себе не строил -
Тот земли не заслужил.
Для гробочка-домовины,
Из досочек из шести
Из сосновых - ни единой
Я не выстрогал доски.
Только знал, что на перине
Струнным звоном ворожил.
Кто страды земной не принял
Тот земли не заслужил.
На перине, на соломе,
Середь моря без весла, -
Ничего не чтил, окроме
Струнного рукомесла.
Ну, а этим уж именьем
Пуще хлеба дорожил...
Кто к земным плодам надменен -
Тот земли не заслужил!"
Ломовым ей дышлом
В грудь - напев чуть слышный.
Она Ветру: "Слышишь?"
- Ничего не слышу!
Тот без зла ответил,
Ее зло взяло.
"Отстранись-ка, Ветер,
Рваное крыло!
Из твоей свободы
Не слатать заплаты!
Тебе путь - к Восходу,
Ну, а мне - к Закату!"
Не орел с орлицей
В спор-вступили-схват:
Крылья рвет - Девицын
Нареченный брат.
Солнце - долу,
Месяц - в гору,
Челнок с горы на/ гору.
Оставался б, мальчик, дома,
Обирал бы ягоды...
В сапожке казанском ногу
На борток поставил он.
Окиянскую дорогу
Мерит взором сабельным.
То не меч с мечом,
Не клинок с клинком -
То пресветлый взор
С заревым лучом -
Взор державный с лучом державным
В поединке схватились славном.
Под ногою хлябь-трясипа
Дурь ведет опасную.
Мерься, мерься, взор пресиний,
С тою саблей красною!
Докажи: не трус ты скверный,
Не сопля в халатике!
С самим воинством вечерним,
Мол, играл в солдатики.
То не ладан-пар
От воды встает,
То войскам - гусляр
Производит смотр.
Не крестьянским полкам голодным -
Золотым облакам Господним.
- Выходи сам хан татарский -
Поравняюсь силою!
Возводи меня на царство,
Рать ширококрылая!
Надоело промеж нянек
Брать цветник атакою!
Никакой я вам не пряник,
Не миндаль, не патока! -
То не два крыла -
В золотой костер,
То Царевич наш
Две руки простер,
Две руки свои разом поднял
В золотую зарю Господню!
(Не кичись своим обхватом,
Грудь Первопрестольная!
Семихолмие - Москва-то,
Хлябь - тысячехолмие!
Величай нас, люд сермяжный,
По имени-отчеству!
На морском холму на кажном -
Во/т наше Высочество!)
То не просто - конь
В боевой огонь,
Без стремян-подков
Острогрудый конь -
По морским заповедным чащам,
С белым всадником, ввысь глядящим.
А навстречу - из чертога -
Кто - в броню/ закованный?
Не ему ли дать дорогу
Войска - на две стороны?
К гусляру простерты длани,
За плечьми-просторами
Разошлась двумя крылами
Рать золотоперая...
То не меч честной
Мечу держит речь,
То булавка-сон
Промеж хилых плеч,
То острожник двух рук ревнивых
Женской местью сражен в загривок.
Над орленком своим - орлица,
Над Царевичем - Царь-Девица.
- Бог на небе - и тот в аду,
Ворон в поле, мертвец в гробу,
Шептуны, летуны, ветрогоны,
Вихрь осенний и ветр полудённый,
Все/ разбойнички по кустам,
Хан татарский, турецкий султан,
Силы - власти - престолы - славы -
Стан пернатый и стан шершавый,
Ветер - во/ды - огонь - земля,
Эта спящая кровь - моя!
Царю не дам,
Огню не дам,
Воде не дам,
Земле не дам.
Ребенок, здесь спящий,
Мой - в море и в чаще,
В шелках - под рогожей -
Мой - стоя и лежа,
И в волчьей берлоге,
И в поздней дороге,
Мой - пеший и конный,
Мой - певчий и сонный.
Ребенок, здесь спящий,
Мой - в горе и в счастье,
Мой - в мощи и в хвори,
Мой - в пляске и в ссоре,
И в царском чертоге,
И в царском остроге,
В шелках - на соломе -
Мой - в гробе и в громе!
В огне и в заразе,
В чуме и в проказе,
Мой - в сглазе и в порче,
Мой - в пене и в корчах,
В грехе и в погоне,
Мой - в ханском полоне,
Мой - есть он дотоле
И будет - доколе:
Есть страж - в раю,
Не-наш - в аду,
Земля - внизу,
Судьба - вверху.
Что/ это вдруг стальным лучом
Рассекло луч вечерний?
То Дева-Царь своим мечом
Клянется, саблей верной.
Припав к головочке льняной,
Ресницы-нежит-стрелы:
"Сама виной, сама виной, -
Гордыня одолела!
Видали вы такую стать,
Чтоб вдруг ребеночку не спать?
Да мне твой взор и спящий,
Всех царств небесных - слаще!
Кто спит - тот пьян, кто спит - тот сыт.
Да, цветик благовонный!
Есть Толстый Царь, есть Тонкий Царь,
Ты Царь мой будешь - Сонный!
Чуть что не так - и двор сквозной,
И дом дружку заказан...
Хоть и хорош, как заказной, -
У Бога не заказан!"
С великой нежностью ему
Разглаживает шнур-тесьму,
Лик-наклоняет-солнце
На белое суконце.
И вдруг - будь счастлив, паренек,
Что сон твой непритворный! -
Белого поля поперек
- Пропала! - волос черный!
Через всё небо - вкось
Красные письмена.
Первый глухой удар
Грома далекого.
Дева не крестит лба,
Лат отломила бок,
Сабельной сталью в сталь
Знаки-врезает-весть.
Кончив, на острый край
Весть-насадила-гнев.
Через коленку - враз -
Саблю-ломает-сталь.
В правой - чем грудь разить,
В той - где рукой хватать.
Стан преклонив, к ногам
Оба конца кладет.
Не разогнув колен,
Русским честны/м крестом
Лоб-ему-грудь-плеча
Крестит на сон ночной.
Молнией поднялась,
Грудь-разломила-сталь.
Правой рукой под грудь,
Левою - сердце вон!
Взмах - и ответный всплеск.
Красен рубахи холст,
Как кровяная - хлябь...
Ветер замел круги.
Ох, уж не ветр, не вихрь!
В небо полезла хлябь!
Не оплошай бичом, -
Вожжи уж вырваны!
Не приступ протрубил горнист -
Кулашный свист!
Не бурю полоснувший хлыст -
Ответный свист!
- Здоро/во, нареченный брат!
- Здоро/во, брат!
- В дорогу, нареченный брат!
- В дорогу, брат!
Довольно, знать, по гусляру
Рвать волоса!
В грудь - сквозь сердечную дыру -
Ветр ворвался!
Сталь из во/рота -
Память в лоб.
"Где же Воинство?
Что за сноп
Из воды, за лучи-за-стрелы?
Середь моря, что ль, солнце село?
Что за кровь на моей груди?"
А колдун: - В облаке гляди!
И видит гусляр: в облаках тех румяных,
В морях тех не наших - туманных - обманных -
Челнок лебединый с младым гусляром...
И дивного мужа под красным шатром
Он видит - как золотом-писанный-краской!
И светлые латы под огненной каской,
И красную каску на красных кудрях,
И властную руку, в небесных морях
Простертую - через простор пурпуро/вый -
Чрез версты и версты к челну гуслярову.
И вот уж - прыжками морская слюда,
Вот-вот уж носами сшибутся суда...
Сошлись - и как древнего времени чудо -
Тот муж светоносный в челнок белогрудый
Нисходит - склоняется - сдернул покров...
Да как подивится на вид гусляров!
Да как рассмеется так вот откровенно, -
Как новое солнце взошло во вселенной!
Как лев златогривый стоит над щенком...
Так, ласка за лаской, смешок за смешком,
В морях тех небесных! - далече-далече! -
Вся их повторяется первая встреча.
И снова туман-всколыхнулся-фата,
И сызнова в небе всё та же мечта:
Корабь тот - и челн тот, и вновь пурпуро/вый
Вскипающий вал промеж ними - и снова
По грозному небу - как кистью златой -
Над Ангелом - Воин из стали литой.
И грозную смуту на личике круглом,
Жемчужную россыпь на золоте смуглом
Он видит. - Как дождичком-бьет-серебром!
Да что ж это? Аль обернулся бабьём?
Да как ж это можно, чтоб в каске хвостатой
Над дрянь-гусляришкой реветь в три ручья-то!
Аль черная ночь-тобой крутит-дурман?
И длится, и длится зеркальный обман...
И вот уж, мечом-поиграв-рукоятью,
Уста гусляру припечатал печатью.
- Смеется! - И это, мол, нам нипочем!
Так, слезка за слезкою, луч за лучом,
В том зеркале чудном - с закатного краю -
Вся их повторяется встреча вторая.
И видит гусляр, как в волшебном стекле,
Эбеновый волос на белом сукне,
И светлую саблю с письмом рукописным,
И крест тот широкий - любви бескорыстной,
Которым нас матери крестят: - Живи!
Ох, латы ломает! Рубаха в крови!
Кровавое сердце взметнулось над хлябью!
- Спаси мою душеньку! - Грудка-то - бабья!
Кровавою дланью громам поклялась!..
Так, перед морями двух плачущих глаз,
В морях тех небесных - далече-далече! -
Вся их разыгралась последняя встреча.
И снова: гладь - гладью,
Синь - синью...
Где сердце упало - красно!
Оставьте вы Царского сына,
Он память-читает-письмо.
Науки - не царское дело,
Мозги не пристали гербам.
Знать, лютая страсть одолела,
Коль сразу прочел - по складам:
- Нигде меня нету.
В никуда я пропала.
Никто не догонит.
Ничто не вернет.
Как цветочек!
Смотреть-то жалость!
Эх вы, сабельных
Два куска!
"Что ж, - шепочет, -
Теперь осталось?"
- Ей войска, а тебе - тоска! -
Размахнулся всею силой рук:
Ан уж нету старика - паук!
Как притопнет, поглядев востро/:
Ан уж нету паука - мокро!
Сам же в воду - добывать свое добро.
* _Печать (ожог) - поцелуй Царь-Девицы, _слюнка - поцелуй мачехи. Первой
говорит слюнка _(примеч. _М. _Цветаевой).
