Всё в обители Приама
Возвещало брачный час,
Запах роз и финиама,
Гимны дев и лирный глас.
Спит гроза минувшей брани,
Щит, и меч, и конь забыт,
Облечён в пурпурны ткани
С Поликсеною Пелид.
Девы, юноши честами
По узорчатым коврам,
Украшенные венками,
Идут веселы во храм;
Стогны дышут фимиамом;
В злато царский дом одет;
Снова счастье над Пергамом...
Для Кассандры счастья нет.
Уклонясь от лирных звонов,
Нелюдима и одна,
Дочь Приама в Аполлонов
Древний лес удалена.
Сводом лавров осененна,
Сбросив жрический покров,
Провозвестница священна
Так роптала на богов:
"Там шумят весёлых волны;
Всем душа оживлена;
Мать, отец надеждой полны;
В храм сестра приведена.
Полна мечты лишена;
Ужас мне - что радость там;
Вижу, вижу: окриленна
Мчится Гибель на Пергам.
Вижу факел он светлеет
Не в геменовых руках;
И не жертвы пламя рдеет
На сгущённый облаках;
Зрю пиров уготовленье...
Но... гор'е, по небесам
Слышно бога приближенье,
Предлетящего бедам.
И вотще моё стенанье,
И печаль моя мне стыд;
Лишь с пустынями страданье
Сердце сирое делит.
От счастливых отчужденна,
Веселящимся позор,
Я тобой всех благ лишённа,
О предвеления взор!
Что Кассандре дар вещанья
В сем жилище скромный чад
Безмятежного незнанья,
И блаженных им стократ?
Ах! почто она предвидит
То, чего не отвратит?..
Неизбежное приидет,
И грозящее сразит.
И спасу ль их, открывая
Близкий ужас их очам?
Лишь незнанье - жизнь прямая;
Знанье - смерть прямая нам.
Феб, возьми свой дар опасной,
Очи мне спеши затмить;
Тяжко истины ужасной
Смертною скуделью быть...
Я забыла славить радость,
Став пророчицей твоей,
Слепоты погибшей сладость,
Мирный мрак минувших дней,
С вами скрылись наслажденья!
Он мне будущее дал,
Но веселия мгновенья
Настоящего отнял.
Никогда покров венчальный
Мне главы не осенит:
Вижу факел погребальный;
Вижу: ранний гроб открыт.
Я с родными скучну младость
Всю утратила в тоске -
Ах, могла ль делить их радость,
Видя скорбь их в далеке?
Их ласкает ожиданье;
Жизнь, любовь передо мной;
Всё окрест очарованье -
Я одна мертва душой.
Для меня весна напрасна;
Мир цветущий пуст и дик...
Ах! сколь жизнь тому ужасна,
Кто во глубь её проник!
Сладкий жребий Поликсены!
С женихом рука с рукой,
Взор любовью распалённый,
И гордясь сама собой,
Благ своих не постигает:
В сновидениях златых,
И бессмертья не жалеет
За один с Пелидом миг.
И моей любви открылся
Тот, кого мы ждём душой:
Милый взор ко мне стремился
Полный страстною тоской...
Но - для нас перед богами
Брачный гимн не возгремит;
Вижу: грозно между нами
Тень Стигийская стоит.
Духи бледною толпою
Покидая мрачный ад,
Вслед за мной и предо мною,
Неотступные летят;
В резвы юношески лики
Вносят ужас за собой;
Внемля радостные клики,
Внемлю их надгробный вой.
Там сокрытый блеск кинжала;
Там убийцы взор горит;
Там невидимого жала
Яд погибелью грозит.
Всё предчувствуя и зная,
В страшный путь сама иду:
Ты падёшь, страна родная;
Я в чужбине гроб найду... "
И слова ещё звучали...
Вдруг... шумит священный лес...
И зефиры глас примчали:
"Пал великий Ахиллес!"
Машут Фурии змиями,
И карающий громами
Грозно смотрит на Пергам.
