С. Есенин. Собр. соч. Том 3. Стихотворения. Поэмы.


ПЕСНЬ О ВЕЛИКОМ ПОХОДЕ

       Эй вы, встречные,
       Поперечные!
       Тараканы, сверчки
       Запечные.
       Не народ, а дрохва
       Подбитая!
       Русь нечесаная,
       Русь немытая.
       Вы послушайте
       Новый вольный сказ,
       Новый вольный сказ
       Про житье у нас.
       Первый сказ о том,
       Что давно было.
       А второй - про то,
       Что сейчас всплыло.
       Для тебя я, Русь,
       Эти сказы спел,
       Потому что был
       И правдив и смел.
       Был мастак слагать
       Эти притчины,
       Не боясь ничьей
       Зуботычины.
      
       *
      
       Ой, во городе
       Да во Ипатьеве
       При Петре было
       При императоре.
       Говорил слова
       Непутевый дьяк:
       "Уж и как у нас, ребята,
       Стал быть, царь дурак.
       Царь дурак-батрак
       Сопли жмет в кулак,
       Строит Питер-град
       На немецкий лад.
       Видно, делать ему
       Больше нечего,
       Принялся он Русь
       Онемечивать.
       Бреет он князьям
       Брады, усие, -
       Как не плакаться
       Тут над Русию?
       Не тужить тут как
       Над судьбиною?
       Непослушных он
       Бьет дубиною".
       *
      
       Услыхал те слова
       Молодой стрелец.
       Хвать смутьянщика
       За тугой косец.
       "Ты иди, ползи,
       Не кочурься, брат.
       Я свезу тебя
       Прямо в Питер-град.
       Привезу к царю,
       Кайся, сукин кот!
       Кайся, сукин кот,
       Что смущал народ!"
       *
      
       По Тверской-Ямской
       Под дугою вбряк,
       С колокольцами
       Ехал бедный дьяк.
       На четвертый день,
       О полдневых пор,
       Прикатил наш дьяк
       Ко царю во двор.
       Выходил тут царь
       С высока крыльца,
       Мах-дубинкою
       Подозвал стрельца.
       "Ты скажи, зачем
       Прикатил, стрелец?
       Аль с Москвы какой
       Потайной гонец?"
      
       "Не гонец я, царь,
       Не родня с Москвой.
       Я всего лишь есть
       Слуга верный твой.
       Я привез к тебе
       Бунтаря-дьяка.
       У него, знать, в жисть
       Не болят бока.
       В кабаке на весь
       На честной народ
       Он позорил, царь,
       Твой высокий род".
       "Ну, - сказал тут Петр, -
       Вылезай-кось, вошь!"
       Космы дьяковы
       Поднялись, как рожь.
       У Петра с плеча
       Сорвался кулак...
       И навек задрал
       Лапти кверху дьяк.
      
       У Петра был двор,
       На дворе был кол,
       На колу - мочало.
       Это только, ребята,
       Начало.
       *
      
       Ой, суров наш царь,
       Алексеич Петр.
       Он в единый дух
       Ведро пива пьет.
       Курит - дым идет
       На три сажени,
       Во немецких одеждах
       Разнаряженный.
       Возговорит наш царь
       Алексеич Петр:
       "Подойди ко мне,
       Дорогой Лефорт.
       Мастер славный ты:
       В Амстердаме был.
       Русский царь тебе,
       Как батрак, служил.
       Он учился там,
       Как топор держать.
       Ты езжай-кось, мастер,
       В Амстердам опять.
       Передай ты всем
       От Петра поклон.
       Да скажи, что сейчас
       В страшной доле он.
       В страшной доле я
       За родную Русь...
       Скоро смерть придет,
       Помирать боюсь.
       Помирать боюсь,
       Да и жить не рад:
       Кто ж теперь блюсти
       Будет Питер-град?
       Средь туманов сих
       И цепных болот
       Снится сгибший мне
       Трудовой народ.
       Слышу, голос мне
       По ночам звенит,
       Что на их костях
       Лег тугой гранит.
       Оттого подчас,
       Обступая град,
       Мертвецы встают
       В строевой парад.
       И кричат они,
       И вопят они.
       От такой крични
       Загашай огни.
       Говорят слова:
       "Мы всему цари!
       Попадешься, Петр,
       Лишь сумей помри.
       Мы сдерем с тебя
       Твой лихой чупрын,
       Потому что ты
       Был собачий сын.
       Поблажал ты знать
       Со министрами.
       На крови для них
       Город выстроил.
       Но пускай за то
       Знает каждый дом -
       Мы придем еще,
       Мы придем, придем!
       Этот город наш,
       Потому и тут
       Только может жить
       Лишь рабочий люд",
      
       Смолк наш царь
       Алексеич Петр,
       В три ручья с него
       Льет холодный пот.
       *
      
       Слушайте, слушайте,
       Вы, конечно, народ
       Хороший,
       Хоть метелью вас крой,
       Хоть порошей.
       Одним словом,
       Миляги!
       Не дадите ли
       Ковшик браги?
       Человечий язык,
       Чай, не птичий.
       Славный вы, люди,
       Придумали
       Обычай.
       *
      
       И пушки бьют,
       И колокола плачут.
       Вы, конечно, понимаете,
       Что это значит?
       Много было роз,
       Много было маков.
       Схоронили Петра,
       Тяжело оплакав.
       И с того ль, что там
       Всякий сволок был,
       Кто всерьез рыдал,
       А кто глаза слюнил.
       Но с того вот дня
       Да на двести лет
       Дуракам-царям
       Прямо счету нет.
       И все двести лет
       Шел подземный гуд:
       "Мы придем, придем!
       Мы возьмем свой труд.
       Мы сгребем дворян
       Да по плеши им,
       На фонарных столбах
       Перевешаем!"
       *
      
       Через двести лет,
       В снеговой октябрь,
       Затряслась Нева,
       Подымая рябь.
       Утром встал народ
       И на бурю глядь:
       На столбах висит
       Сволочная знать.
       Ай да славный люд!
       Ай да Питер-град!
       Но с чего же там
       Пушки бьют-палят?
       Бьют за городом,
       Бьют из-за моря,
       Понимай как хошь
       Ты, душа моя!
      
       Много в эти дни
       Совершилось дел.
       Я пою о них,
       Как спознать сумел.
       *
      
       Веселись, душа
       Молодецкая.
       Нынче наша власть,
       Власть советская.
       Офицерика,
       Да голубчика
       Прикокошили
       Вчера в Губчека.
       Гаркнул "Яблочко"
       Молодой матрос:
       "Мы не так еще
       Подотрем вам нос!"
       *
      
       А за Явором,
       Под Украйною,
       Услыхали мужики
       Весть печальную.
       Власть советская
       Им очень нравится,
       Да идут войска
       С ней расправиться.
       В тех войсках к мужикам
       Родовая месть.
       И Врангель тут,
       И Деникин здесь.
       А на помог им,
       Как лихих волчат,
       Из Сибири шлет отряды
       Адмирал Колчак.
       *
      
       Ах, рыбки мои,
       Мелки косточки!
       Вы, крестьянские ребята,
       Подросточки.
       Ни ногатой вас не взять,
       Ни резанами,
       Вы гольем пошли гулять
       С партизанами.
       Красной Армии штыки
       В поле светятся.
       Здесь отец с сынком
       Могут встретиться.
       За один удел
       Бьется эта рать,
       Чтоб владеть землей
       Да весь век пахать,
       Чтоб шумела рожь
       И овес звенел,
       Чтобы каждый калачи
       С пирогами ел.
       *
      
       Ну и как же тут злобу
       Не вынашивать?
       На Дону теперь поют
       Не по-нашему:
       "Пароход идет
       Мимо пристани.
       Будем рыбу кормить
       Коммунистами".
       А у нас для них поют:
       "Куда ты котишься?
       В Вечека попадешь -
       Не воротишься".
       *
      
       От одной беды
       Целых три растут, -
       Вдруг над Питером
       Слышен новый гуд.
       Не поймет никто,
       Отколь гуд идет:
       "Ты не смей дремать,
       Трудовой народ,
       Как под Питером
       Рать Юденича".
       Что же делать нам
       Всем теперича?
       И оттуда бьют,
       И отсель палят -
       Ой ты, бедный люд,
       Ой ты, Питер-град!
       *
      
       Дождик лил тогда
       В три погибели.
       На корню дожди
       Озимь выбили.
       И на энтот год
       Не шумела рожь.
       То не жизнь была,
       А в печенки нож.
       *
      
       А за синим Доном,
       Станицы казачьей,
       В это время волк ехидный
       По-кукушьи плачет.
       Говорит Корнилов
       Казакам поречным:
       "Угостите партизанов
       Вишеньем картечным.
       С Красной Армией Деникин
       Справится, я знаю.
       Расстелились наши пики
       С Дона до Дунаю".
       *
      
       Вей сильней и крепче,
       Ветер синь-студеный.
       С нами храбрый Ворошилов,
       Удалой Буденный.
       *
      
       Если крепче жмут,
       То сильней орешь.
       Мужику одно:
       Не топтали б рожь.
       А как пошла по ней
       Тут рать Деникина -
       В сотни верст легла
       Прямо в никь она.
       Над такой бедой
       В стане белых ржут.
       Валят сельский скот
       И под водку жрут.
       Мнут крестьянских жен,
       Девок лапают.
       "Так и надо вам,
       Сиволапые!
       Ты, мужик, прохвост!
       Сволочь, бестия!
       Отплати-кось нам
       За поместия.
       Отплати за то,
       Что ты вешал знать.
       Эй, в кнуты их всех,
       Растакую мать".
       *
      
       Ой ты, синяя сирень,
       Голубой палисад!
       На родимой стороне
       Никто жить не рад.
       Опустели огороды,
       Хаты брошены,
       Заливные луга
       Не покошены.
       И примят овес,
       И прибита рожь. -
       Где ж теперь, мужик,
       Ты приют найдешь?
       *
      
       Но сильней всего
       Те встревожены,
       Что ночьми не спят
       В куртках кожаных,
       Кто за бедный люд
       Жить и сгибнуть рад,
       Кто не хочет сдать
       Вольный Питер-град.
       *
      
       Там под Лиговом
       Страшный бой кипит.
       Питер траурный
       Без огней. Не спит.
       Миг - и вот сейчас
       Враг проломит все,
       И прощай мечта
       Городов и сел...
       Пот и кровь струит
       С лиц встревоженных.
       Бьют и бьют людей
       В куртках кожаных.
       Как снопы, лежат
       Трупы по полю.
       Кони в страхе ржут,
       В страхе топают.
       Но напор от нас
       Все сильней, сильней.
       Бьются восемь дней,
       Бьются девять дней.
       На десятый день
       Не сдержался враг...
       И пошел чесать
       По кустам в овраг.
       Наши взад им: "Крой!"
       Пушки бьют, палят...
       Ай да славный люд!
       Ай да Питер-град!
       *
      
       А за Белградом,
       Окол Харькова,
       Кровью ярь мужиков
       Перехаркана.
       Бедный люд в Москву
       Босиком бежит.
       И от стона, и от рева
       Вся земля дрожит.
       Ищут хлеба они,
       Просят милости,
       Ну и как же злобной воле
       Тут не вырасти?
       У околицы
       Гуляй-полевой
       Собиралися
       Буйны головы.
       Да как стали жечь,
       Как давай палить.
       У Деникина
       Аж живот болит.
       *
      
       Эх, песня,
       Песня!
       Есть ли что на свете
       Чудесней ?
       Хоть под гусли тебя пой,
       Хоть под тальяночку.
       Не дадите ли вы мне,
       Хлопцы,
       Еще баночку?
       *
      
       Ах, яблочко,
       Цвета милого!
       Бьют Деникина,
       Бьют Корнилова.
       Цветочек мой,
       Цветик маковый.
       Ты скорей, адмирал,
       Отколчакивай.
       Там за степью гул,
       Там за степью гром,
       Каждый в битве защищает
       Свой отцовский дом.
       Курток кожаных
       Под Донцом не счесть.
       Видно, много в Петрограде
       Этой масти есть.
       *
      
       В белом стане вопль,
       В белом стане стон:
       Обступает наша рать
       Их со всех сторон.
       В белом стане крик,
       В белом стане бред.
       Как пожар стоит
       Золотой рассвет.
       И во всех кабаках
       Огни светятся...
       Завтра многие друг с другом
       Уж не встретятся.
       И все пьют за царя,
       За святую Русь,
       В ласках знатных шлюх
       Забывая грусть.
       *
      
       В красном стане храп,
       В красном стане смрад.
       Вонь портяночная
       От сапог солдат.
       Завтра, еле свет,
       Нужно снова в бой.
       Спи, корявый мой!
       Спи, хороший мой!
       Пусть вас золотом
       Свет зари кропит.
       В куртке кожаной
       Коммунар не спит.
       *
      
       На заре, заре
       В дождевой крутень
       Свистом ядерным
       Мы встречали день.
       Подымая вверх,
       Как тоску, глаза,
       В куртке кожаной
       Коммунар сказал:
       "Братья, если здесь
       Одолеют нас,
       То октябрьский свет
       Навсегда погас.
       Будет крыть нас кнут,
       Будет крыть нас плеть,
       Всем весь век тогда
       В нищете корпеть".
       С горьким гневом рук,
       Утерев слезу,
       Ротный наш с тех слов
       Сапоги разул.
       Громко кашлянув,
       "На, - сказал он мне, -
       Дома нет сапог,
       Передай жене".
       *
      
       На заре, заре
       В дождевой крутень
       Свистом ядерным
       Мы сушили день.
      
       Пуля входит в грудь,
       Как пчелы ужал.
       Наш отряд тогда
       Впереди бежал.
       За лощиной пруд,
       А за прудом лог.
       Коммунар ничком
       В землю носом лег.
       Мы вперед, вперед!
       Враг назад, назад!
       Мертвецы пусть так
       Под дождем лежат.
       Спите, храбрые,
       С отзвучавшим ртом!
       Мы придем вас всех
       Хоронить потом.
       *
      
       Вот и кончен бой,
       Машет красный флаг.
       Не жалея пят,
       Удирает враг.
       Удивленный тем,
       Что остался цел,
       Молча ротный наш
       Сапоги надел.
       И сказал: "Жене
       Сапоги не враз,
       Я их сам теперь
       Износить горазд".
       *
      
       Вот и кончен бой,
       Тот, кто жив, тот рад.
       Ай да вольный люд!
       Ай да Питер-град!
       От полуночи
       До синя утра
       Над Невой твоей
       Бродит тень Петра.
       Бродит тень Петра,
       Грозно хмурится
       На кумачный цвет
       В наших улицах.
       В берег бьет вода
       Пенной индевью...
       Корабли плывут
       Будто в Индию...
      
       1924