(Рождественский рассказ)
(Посвящается А. В. Жиркевичу)
В праздник вечером, с женою,
Возвращался поп Степан,
И везли они с собою
Подаянье христиан.
Нынче милостиво небо,
Велика Степана треба:
Из-под полости саней
Видны головы гусей,
Зайчев трубчатые уши,
Перья пестрых петухов
И меж них свиные туши -
Дар богатых мужиков.
Тих и легок бег савраски.
Дремлют сонные поля,
Лес белеет, точно в сказке,
Из сквозного хрусталя.
Полумесяц, в мгле морозной,
Тихо бродит степью звездной
И сквозь мглу мороза льет
Мертвый свет на мертвый лед.
Поп Степан, любуясь высью,
Едет, страх в душе тая;
Завернувшись в шубу лисью,
Тараторит попадья.
"Ну, уж кум Иван скупенек, -
Дал нам зайца одного,
А ведь, молвят, куры денег
Не клевали у него!
Да и тетушка Маруся
Подарила только гуся,
А могла бы, ей-же-ей,
Раздобриться пощедрей!
Скуп и старый Агафоныч,
Не введет себя в изъян..."
- "Что ты бр'ехаешь за полночь!" -
Гневно б'асит поп Степан.
Едут дальше. Злее стужа;
В белом инее шлея
На савраске... Возле мужа
Тихо дремлет попадья.
Вдруг савраска захрипела
И попятилась несмело,
И, ушами шевеля,
В страхе смотрит на поля.
Сам отец Степан в испуге,
Озирается кругом...
"Волки!" - шепчет он супруге,
Осеняяся крестом.
В самом деле, на опушке
Низкорослого леска
Пять волков сидят, друг дружке
Грея тощие бока.
Гневно ляскают зубами
И пушистыми хвостами,
В ожидании гостей,
Разметают снег полей.
Их глаза горят, как свечи,
В очарованной глуши.
До села еще далече,
На дороге - ни души!
И внезапной встречи труся,
Умоляет попадья:
"Степа, Степа, брось им гуся,
А уж зайца брошу я!"
- "Ах ты господи Исусе,
Не спасут от смерти гуси,
Если праведный господь
Позабудет нашу плоть!" -
Говорит Степан, вздыхая.
Все ж берет он двух гусей,
И летят они, мелькая,
На холодный снег полей.
Угостившись данью жалкой,
Волки дружною рысцой
Вновь бегут дорогой яркой
За поповскою четой.
Пять теней на снеге белом,
Войском хищным и несмелым,
Подвигаясь мирно вряд,
Души путников мрачат.
Кнут поповский по савраске
Ходит, в воздухе свистит,
Но она и без остраски
Торопливо к дому мчит.
Поп Степан вопит в тревоге:
"Это бог нас за грехи!"
И летят волкам под ноги
Зайцы, куры петухи...
Волки жадно дань сбирают,
Жадно кости разгрызают,
Три отстали и жуют.
Только два не отстают,
Забегают так и эдак...
И, спасаясь от зверей,
Поп бросает напоследок
Туши мерзлые свиней.
Легче путники вздыхают,
И ровней савраски бег.
Огоньки вдали мигают,
Теплый близится ночлег.
Далеко отстали волки...
Кабака мелькают елки,
И гармоника порой
Плачет в улице глухой.
Быстро мчит савраска к дому
И дрожит от сладких грез:
Там найдет она солому
И живительный овес.
А в санях ведутся толки
Между грустною четой:
"Эх, уж волки, эти волки!"
Муж качает головой.
А супруга чуть не плачет:
"Что ж такое это значит?
Ведь была у нас гора
В санках всякого добра!
Привезли ж одни рогожи,
Что же делать нам теперь?"
- "Что ж, за нас, на праздник божий,
Заговелся нынче зверь!.."
