(Перед портретом стоят.
"Что ж он) недобрый (был) что ли?
Что (про него все молчат?")
("Где же он, милый папаша?
Не отвечаешь всегда".
- "Полно же! вырастешь, Саша,
Сам всё узнаешь тогда...")
(Жарко, июль наступает.
Саша и ждать позабыл.
Дед, наконец, приезжает,
Бойко к крыльцу подкатил).
(Сел на крыльце и сказал:)
"Милости, дети, у бога
Только одной я желал
(Свидеться с вами, и ныне
Внял он молитве моей.
Жить тяжело на чужбине,
А умирать тяжелей").
(Дворня поодаль стояла
Слезы стараясь сдержать)
Ходят (они за грибами
Клюкву, малину берут).
Дедушка (крепок ногами)
(Очень) Важен, высокого роста
(Важен лицом, сановит,)
Как-то (особенно) просто
Ходит, глядит, говорит.
(Старый берет с собой книги,
Внучек игрушки берет.
В избы заходят и в риги,
Если погода пугнет.
Дедушку всё занимает,
Дедушка молод душой,
Дедушка часто вздыхает,
Чаще смеется родной.)
(Всё же, не так теперь трудно.
Ожил ты, русский) народ.
"То-то, не трудно, не трудно -
Ожил ты, русский народ", -
И засмеется так чудно
Строятся риги, амбары
(Всюду работа кипит)
Всё идет живо и споро
Всюду довольные лица
(Там бедняка - человека
Нет теперь - всякий) богат.
(Там не встречал я воришек,
Там неизвестна сума,
Всюду довольство, излишек,
Светлы, просторны дома.)
"Где ж это?" - "Внуче, далеко
(На реке) Помни-ка: Тарбагатай...
(Грустно становится, Саша,
Как погляжу я кругом,
Как она, матушка наша,
Русь-то отстала во всем).
Дедушка встретит солдата,
(Снова расспросы пойдут:
"Нынче нам легче, ребята,
Меньше вас школят и бьют".)
(Пятого гонит сквозь) строй,
С пеною у рта грохочет,
Мало что выбранит полк,
На офицеров наскочит
Дрогнет имеющий уши,
Но не дрожавший в бою.
/Отдых у деда недолог
Вынет он свой сундучок -
Много там дратвы, иголок,
Шило, пила, молоток./
Гаснут и ум и душа
Да зарываешь в могилы
(а) Старых друзей до поры,
(б) Лучших друзей до поры
Медленно сам умираешь
В землю друзей зарываешь
Видишь, как медленно таешь
Будешь ты всё понимать,
Будешь ты дедом гордиться
/Из"Клуба"/
Даст ли цензор тебе нагоняя -
Это все-таки, Муза! вопрос,
Но погоду теперь наблюдая,
Отморозишь наверно ты нос.
Полно трусить! Войдем туда снова,
Где мы встарь укрывались от бед,
Где бывало под бюстом Крылова
По ночам изучали пикет.
/К сожалению, клуб перебрался,
Бюст на старой квартире остался,
Клуб подумать о нем позабыл.
(Жаль! Он счастие нам приносил).../
За обедом мы членов застали
/Все жуют. Сколько тут джентльменов!
Боже! Кругом идет голова!/
И едва себе места достали.
Кушай! Здесь хорошо подают.
Наблюдать ты хотела бы?Можно!
Но смотри - наблюдай осторожно,
Сливки русского общества тут -
Наши Фоксы и Роберты Пили
Здесь за благо отечества пили
И доныне по праздникам пьют.
Ежегодно в обычные дни
Зажигаются сотнями свечи,
Убираются пышно столы,
Говорятся парадные речи
Говорят их министры, послы.
Впрочем, есть и любитель оратор
Только мы его спичей бежим
Чин Двора и недавний плантатор
Он в длиннейших речах нестерпим
Слог надут, в убеждениях шаткость
Если надо уж спич говорить,
Сохраняйте друзья мои краткость
Но разумней в молчании пить
Тот/милей, кому/, которому клуб доверяет
Свой желудок,- дай бог ему дней
Столько, сколько он сам пожелает!
Понял тайну застольных речей.
(/В провианте/№B Нота бене: в/борьбе/делах с поварами
Сведущ он, как в грамматике Греч.)
"С нами бог!"- он такими словами
Начинает застольную речь.
Продолжает с величьем Патрокла:
"В честь собрания выпить пора!"
И кончает весь красный, как свекла,
Троекратным возгласом:"Ура!"
Здесь известности всякого рода
/Всех сословий, профессий, чинов/.
С камергерским ключом и с мечом
До героев /последнего/ недавнего рода
(Что стреляли/в своих мужиков/ в народ)- и притом
Впрочем, нынче простая суббота
Нет министров, почетных гостей
Нет ни тостов, ни спичей. Работа
Лишь зубам. Мы присмотримся к ней
И оплачет/Катков/Сенат от души
/Кандидат в их почтенную стаю
Рядом с ними, обжора седой,
Восседает торжественно с краю,
Лет семнадцать уж он старшиной/
Вот еще экземпляр престарелый
Там вдали; погляди на него
В чем была прежде отрада
То теперь тебе яд.
Что ж?По правилам Дантова ада
Так и следует, добрый собрат.
/(Сын отца больше четверти века
наполнявшего ужасом Русь)
С ним усатые два человека
(Игроки-шулера побожусь)/
/Разговор его скачки, собаки,
Берты, Мины, охота, игра.
Любит он петушиные драки,
Знает сплетни и тайны двора
Что его самолюбье щекочет,
Что доступно желаньям его,
Взял он с бою! Чего он захочет,
То и сможет. Мильон у него/
Есть/величие несколько шире/
И особый ведет к нему путь
Кто орел - тот красивей и шире
Может крылья свои развернуть!
Если гордость - прекрасное свойство -
Успокоится Анной с мечом
/Вновь немыслимы в этой среде
Так пускай хоть не будут казаться
Неусыпно упорны в труде!/
Чтоб приставить кушетку к камину
Чтоб/лакея иметь с галуном/
/Ночи целые/, сгорбивши спину
Изнывал/он/ за/пошлым/ трудом.
/Зна/ем/л я мужа энергией чудной
Он недавно весь мир удивил...
/В этой роли кровавой и/трудной/
Он великую силу явил/
/Побранится... и смотришь потом/
Десять новых горячечных бредит!
/Черт бы взял тебя с этим трудом/
В книжных лавках,/как муха на мед/
На журналы, на книги бросался
/Всё что нужно в тетрадку внесет
А иной нумерок и украдет.
(С доброй целью не грех воровать)
За ночь всё приспособит, приладит,
А поутру на ловлю опять/
/Старец умер в тоске безотрадной,
И поэт Караваев воспел
В эпитафии очень изрядной
Результат его доблестных дел./
Сорвалось! Гражданин благородный
И Линяев/поэт превосходный/
В Академии даром квартиру
Занимал он; был подл и плешив
Смутный говор - дуэли и драки
Назначенья и сплетни двора
Лошадиные призы, собаки
Берты, Мины, охота, игра
Тут же речь о сивухе зловонной,
О финансах родной стороны
/То поет соловей современный
Много их после Крымской войны
Народилось: иные успели/
/Прогрессист Чернышевский салонный/
Погоди, якобинец салонный,
Мы идем - мы послушать должны!
(Их уж мало: иные успели
/Обработать дела/"Всё земное свершить"- и опять
Ретроградные песни запели,
Тем начальство велело молчать,
Те в расчетах своих обманулись -
Не сумев по течению плыть,
На крестьянском вопросе свихнулись
И в Москву переехали жить)
Так горячее первое племя
Либералов прошло навсегда,
Но и в наше/степенное/довольное время
/Либеральные/Недовольные есть господа.
/Говорит либерал современный
О финансах родной стороны
Говорит о сивухе презренной
Заложив свои руки в штаны/
/Нет в столице такого салона
Где не встретил ты этих господ -
Либералов хорошего тона
Каждый битую/?/песню поет
(Впрочем, здесь мы должны замечанье
Вставить: мы оскорбить не хотим
"День" - весьма недурное изданье -
(О непишущих мы говорим))
Мы с народом сливаемся быстро
Например, мужики говорят,
Будто немец во всем виноват,
И в приемной иного министра
Тот же самый проводится взгляд.
Мы еще игроков не видали.
Игроки (любопытный) народ
Но (пускай их) семейство велико
(Я их главные типы схватил).
Голубь, Коршун, Орало и Хныка.
Так я (мысленно их разделил)
И со временем каждым разрядом
Я отдельно займусь, а теперь
С нас довольно поверхностным взглядом
Их окинуть. Войдем в эту дверь.
Игорная
Чу! Сабуров орало забавный
Пред лицом негодяя партнера
Выгружает он, злобно ворча,
Он клеймит его именем вора
То намеком, то просто сплеча...
Впрочем, будем к нему справедливы
Для чего ему желчь унимать
Если многие ради поживы
И побои готовы принять?..
Да, собрание это обширно!
Здесь немало типических лиц.
Может быть, благодарнее темы
Никогда не придумаешь ты:
Что ни шаг, то сюжет для поэмы -
Характерны и резки черты.
В молодом поколении - фатство,
В пожилом, если правду сказать,
Застарелой тоски тунеядства,
Самодурства и лени печать.
Тот помешан на тонком приличьи,
Тот играет, тот любит поесть,
Но вглядись: при наружном различьи
Здесь единство глубокое есть.
Здесь безденежье всех уравняло -
И великих и малых людей -
И на каждом челе начертало
Надпись: "Где бы занять поскорей!"
Разорило чиновников чванство,
Прожилась за границею знать,
Отчего оголело дворянство,
Бесполезно и речь затевать
Всё что было - у каждого сплыло,
И остался в наличности шиш.
Даже ты, откупное светило,
За грошовым пикетом кряхтишь,
Кабаками нажившись досыта
Ты обширных земель накупил,
Для которых покуда нет сбыта,
Капитал твой не то чтобы сплыл,
Но уж он не в руках а в "тумане".
Занятые рублишки в кармане,
И партнер твою угрюм, как тюрьма -
Господин с иудейским акцентом:
Понижается полупроцентом
Каждый месяц цена на дома.
У! Как мрачно глазами он водит,
Не о том ли печалишься, друг,
Что народ понемногу уходит
Из твоих всехватающих рук?
Погоди - мы вина накурили,
Но покуда его мы не сбыли
Дело грязное - надо бросать!
Продадим как-нибудь свою водку,
И опять ты начнешь прижигать
Купоросом крестьянскую глотку...
Ну, конец! Мы в последнем покое,
Всё что мог показал тебе я
(Не задев никого за живое)
Что же скажешь ты, Муза моя?
Ничего. Клуб изрядно устроен,
Но в нем мало здоровых голов.
(Утверждая, что ей во вселенной
Будет первое место дано)
Станет он нажимать либералов,
С ними всякую связь прекратит
(Если будешь ты столько наивен,
Что с письмом обратишься к нему,
Он докажет, что он прогрессивен -
В суд притянут тебя по письму!)
(Замечательно: речь эту слыша,
Прочь иные поспешно бегут,
Словно хочет обрушиться крыша!
Вообще в нашем клубе берут
Перевес ретроградные силы
Впрочем есть у нас всякий народ
Даже водятся славянофилы
Светский тип их доныне цветет)
("О друзья! не кривите душою
Ради дач, капиталов, земель
Смерть придет - не возьмете с собою
Ваших дач, капиталов, земель)
(На голос il sergeto... Лукр (еция)
Борж (ия))
Но шумя и куда-то спеша
Вековые оковы сбивая,
На минуту была хороша
Ты отчизна моя дорогая
(Да и то (еще как осторожно!))
Погоди, если мы поживем,
(в свой черед - если будет возможность)
Мы и дальше рассказ поведем
Господь с тобой... прощай!
Гнездо всех бед... прощай!
Забытой богом стороны
Княгиня слышит звук цепей
Спускается в тюрьму,
И тут же думается ей
Бог знает почему,
Сплошной стеной толпясь кругом
Глядит на них как гусь на гром,
Озябший русский люд...
Влетев в каре увещевал,
Просил; один солдат
Прицелясь, смерть ему послал:
С коня валится генерал,
Из раны брызжет кровь
Влетев в каре браниться стал
И жизнью заплатил!
"Прощенье обещаем вам!"
Падите ниц челом!"
Тогда-то пушки навели;
Раздалось грозное: "Па-ли!"
Княгиня, память потеряв,
Упала с высоты стремглав.
Тогда-то пушки навели,
Раздалось: "Пер-ва-я па-ли!"
Княгиня, память потеряв,
Упала с высоты стремглав.
"Иди за мной!" - высок и прям,
Тюремщик ей сказал.
Он подошел к одним дверям,
Ключами звякнул, стал.
Она к нему, - а он опять
Пошел - и снова в дверь.
Едва успела подбежать
Княгиня, - он вперед.
На нитку мячик навязав
Случилось в детстве ей
Бежать по комнате стремглав,
А Васька кот за ней.
Не так ли тешится теперь
Над нею грубый страж?
"Беда! Беда! забыл я дверь
Который нумер ваш?"
-Поверю я, чтоб ты забыл!!
Не время для потех".
Он засмеялся (страшен был
Злорадный гордый смех),
И двери отпер наконец.
Она вошла... и вдруг
Прохладой веет с гор
С деревьев льется аромат,
На каждом пышный плод,
Да, провидения рука
Не дремлет над людьми.
Кому существенность горька,
С забвенья дань прими!
Да, вам вернуться мой совет.
Забудется беда
Кн (ягиня)
Как! Мне в проклятый этот свет
Вернуться? Никогда!
Зачем? Чтоб видеть ханжество,
Притворство, низость, лесть,
Тщеславной дряни торжество
И подленькую лесть?
Нет, в этот вырубленный лес
Меня не заманят,
Где были дубы до небес,
А ныне пни торчат!
Молчанье гордых и прямых,
Напуганных грозой,
Нахальство подлых и тупых,
Насыщенных собой?
Мне снова жить среди клевет,
Интриг и жалких дел?..
Там места нет, там друга нет
Тому, кто раз прозрел!
Нет! Нет! Я видеть не хочу
Улыбок их, ужимок их!
О! у меня достало б сил
Забыть его навек,
Когда б он пошло изменил,
Как слабый человек,
Молю вас, добрый генерал,
Согласье ваше дать!
Меня отец не удержал,
Так вам не удержать!
И так напрасно день прошел,
Мне дорог каждый миг
"До завтра" молвил и ушел
Взволнованный старик...
Отряд солдат и казаков
С оружием в руках,
Да ссыльных партию воров
И каторжных в цепях
Ведет: преступники шалят
Закрыв рукой глаза,
Нежданно старый генерал.
И крупная слеза
Из-под руки на ус седой
Скатилась. "Видит бог,
Я не хотел кривить душой,
Я сделал всё, что мог!"
Перед судом душа моя
Трудом этапного пути
И холодом зимы,
Всей мукой жизни взаперти
Всей пыткою тюрьмы
Пытать злодейски не хочу
Я совести моей
Ни вас я мучить не хочу
Ни совести моей.
Эпилог
Кто помнит ту годину роковую,
Тот знает сам, как много славных жен
Вослед мужей ушло в страну чужую...
Как ни смотри на драму тех времен,
Высок и свят их подвиг незабвенный!
Как ангелы-хранители они
Явилися опорой неизменной
Изгнанникам в страдальческие дни.
Быть может, мы рассказ свой продолжая,
Когда-нибудь коснемся и других,
Которые, отчизну покидая,
Шли умирать в пустынях снеговых.
Пленительные образы! Едва ли
В истории какой-нибудь страны
Вы что-нибудь прекраснее встречали.
Их имена забыться не должны.
Да, их поэт грядущий е забудет,
Но чьей судьбы теперь коснулись мы,
Та всех светлей сиять меж ними будет...
Далек был путь до роковой тюрьмы,
Вражда людей, не знавшая пощады,
И- первая - она их перешла.
Ее души ничто не устрашило!
Она другим дорогу проложила,
Она других на подвиг увлекла!
