Румян, плечист, причесан гладко,
Тарас Петрович за тетрадкой
В рубашке розовой сидел,
На цифры барышей глядел
И улыбался. Под рукою
Сияли проволоки счет;
Зеленый плющ над головою
Висел с окна. Полна забот,
За чаем Саша хлопотала;
Пел песни светлый самовар;
В лежанке загребенный жар
Краснел; струей перебегало
По углям полымя. И вдруг
Часы издали странный звук,
Шипели долго и лениво.
И, с пятнышками вместо глаз,
Кукушка серая тоскливо
Прокуковала восемь раз.
Лукич вошел, - и сердце сжалось
У Саши. Жалок был отец!
Оборван, бледен... грусть, казалось,
Его убила наконец.
Едва старик перекрестился,
Румяный зять его вскочил
И сожаленье изъявил,
Что доброй тещи он лишился:
Мне, мол, жена передала...
Святая женщина была!
"Вот надо справить погребенье...
Нет гроба... сделай одолженье -
Дай помочь! "
- "От добра не прочь,
Зачем родному не помочь?..
Гм!.. жаль! я думаю - простуда? "
- "Бог знает что, да умерла".
- "Я полагаю-с, смерть пришла...
Вот выпейте чайку покуда".
- "Благодарю! не до того".
- "Напрасно-с! это не мешает:
Он эдак грудь разогревает..."
- "Да я не зябну. Ничего...
Не позабудь, к примеру, в горе! "
- "Вот ключ позвольте отыскать...
Я много не могу вам дать.
Не то что... да-с! Нет денег в сборе".
- "Не добивай! Я так убит! "
- "О том никто не говорит.
На счет того-с... оно, конечно,
Родню позабывать грешно,
Да ведь грешно и жить беспечно,
Да-с! поскользнетесь неравно!
На вас вот тулупишко рваный,
Из сапогов носки глядят,
А вы намедни были пьяны...
Выходит, кто же виноват? "
- "Ох, знаю, друг мой! Всё я знаю!
Ведь пьет неволя иногда!
Ты думаешь, мне нет стыда,
Что плутовском я промышляю,
Хитрю, ем хлеб чужой, как вор? "
- "Расчет в торговле не укор...
Всё это пустяки - и только,
На печке хочется лежать!
На рынке горько промышлять,
Ну-с, а просить теперь - не горько? "
- "Вестимо... если бы ты знал!
Осмеян всеми, обнищал,
Тут совесть не дает покою...
Зять! не пусти меня с сумою!
Дай мне под старость отдохнуть!
Поставь меня на честный путь!
Дай дело мне! Господь порука, -
Не буду пить и плутовать! "
- "Привыкли-с. Трудно перестать!
Вот, значит, вам вперед наука...
На похороны помогу,
Насчет другого-с - не могу".
- "И с бородою поседелой
Опять мне грабить мужиков?
Пойми ты, доброе ли дело!
Неужто вор я из воров!
Зять! богом, значит, умоляю,
Ну, есть ли стыд в тебе и честь?
Ведь я не нищий! Я твой тесть!
Ведь я прошу не подаянья, -
Взаем. Ты слышишь или нет? "
- "А я даю из состраданья,
Не то что... да-с! И мой совет:
Не надо брезгать".
Саша встала.
Негодования полна,
Казалось, выросла она
И мужу с твердостью сказала:
"Я свой солоп отдам в заклад -
И мать похороню! "
- "Чудесно-с!
Гм!.. дочка нежная... известно-с...
- Ну если так найду другое...
Вот обручальное кольцо..."
И Саши бледное лицо
Покрылось краскою.
- Пустое!
Не смеешь значит! "
- Саша, Саша!
Оставь! схороним как-нибудь! "-
Сказал отец.
"Нет, воля ваша!
Уж у меня изныла грудь
От этой жизни!.. Я молчала...
Он мягко стелет, жестко спать...
Пусть бьет! Я не хочу скрывать!
Больною мать моя лежала,
Я мать проведать не могла!
Боится - столяра увижу..."
- "Столяр мне что? Молва была...
Он плут! плутов я ненавижу.
Муж хоть и лыком сшит, - люби,
Да знай стряпню, да не груби,
На то жена! "
- "О, будь уверен,
Я буду стряпать и молчать!
Но под замком себя держать
Я не позволю!..
- "Не намерен...
Нельзя-с! Законная жена...
А мужа ты любить должна -
Вот только! "
Саша улыбнулась.
Муж от улыбки побледнел,
Но вмиг собою овладел.
"Все вздор! из пустяков надулась!
Об этом мы поговорим
Наедине-с... А вот родным
Поможем. Нужно - и дадим.
Держите, батенька, бог с вами! "
Тесть молча подаянье взял
И точно память потерял:
Пошевелил слегка губами,
На зятя кинул мутный взор
И крупный пот на лбу отер.
"А вам пора за ум приняться! -
Прибавил зять. - Вы наш родной,
Не с поля вихорь не чужой,
А с пьяным нечего мне знаться! "
Старик с поклоном вышел вон.
О чем-то, бедный, думал он?
Но, верно, думою печальной
Был возмущен - на рынок шел -
И, бог весть почему, забрел
В какой-то переулок дальний.
Опомнившись, взглянул кругом -
И зятя назвал подлецом.
Добычи рыночной остаток,
Давно Лукич рублей десяток
В жилете плисовом берег.
Теперь вот зять ему помог,
На все достало, слава богу!
Купил он ладану, свечей,
Изюму, меду, калачей,
Вина, - конечно, понемногу;
Поденщиков приговорил
Могилу рыть, и гроб купил.
Принес его в свою избушку,
Перекрестился, крышку снял,
На дне холстину разостлал,
С молитвой положил старушку,
С молитвою свечу зажег -
И сел в раздумье в уголок.
Курился ладан. Все молчало.
Играло солнце на стене,
Белелись свечи на окне,
Стекло алмазами сверкало,
Старушка, мнилося, спала, -
Так в гробе хороша была!
"Вот, - думал он, - вот жизнь-то наша!
Недаром сказано, что цвет
Ногою смял - его и нет.
Умру и я, умрет и Саша,
И ни одна душа потом
Меня не вспомнит... Боже, боже!
А ведь и я трудился тоже,
Весь век и худом и добром
Сбивал копейку. Зной и холод,
Насмешки, брань, укоры, голод,
Побои - все переносил!
Из-за чего? Ну, что скопил?
Тулуп остался да рубаха,
А крал без совести и страха!
Ох, горе, горе! Ведь метла
Годится в дело! Что же я-то?
Что я-то сделал кроме зла?
Вот свечи... гроб... где это взято?
Крестьянин, мужичок-бедняк
На пашне потом обливался
И продал рожь... а я, кулак,
Я, пьяница, не побоялся,
Не постыдился никого,
Как вор бессовестный, обмерил,
Ограбил, осмеял его -
И смертной клятвою уверил,
Что я не плут!.. Все терпит бог!..
Вот зять, как нищему, помог...
В глазах мутилось, сердце ныло, -
Я в пояс кланялся, просил!..
А ведь и я добро любил,
Оно ведь дорого мне было!
И смел и молод, помню, раз
В грозу и непогод весною
Я утопающего спас.
Когда он с мокрой головою,
Нагой, на берегу лежал,
Открыл глаза, пошевелился
И крепко руку мне пожал, -
Я, как ребенок, зарыдал
И радостно перекрестился!
И все пропало! Все забыл!.."
И голову он опустил,
И, задушить его готова,
Вся мерзость прожитая снова
С укором грозным перед ним
Стояла призраком немым.
Бедняк, бедняк! Печальной доли
Тебя урок не вразумил!
Своих цепей ты не разбил,
Послушный раб бессильной воли!
Ты понимал, что честный труд
И путь иной тебе возможен,
Что, ты добра живой сосуд,
Не совершенно уничтожен;
Ты плакал и на помощь звал...
Подхваченный нужды волнами,
В последний раз взмахнул руками -
И в грязном омуте пропал.
