Б. Пастернак. Стихотворения. Тт. 1-3.


К ОКТЯБРЬСКОЙ ГОДОВЩИНЕ

       1
      
       Редчал разговор оживленный.
       Шинель становилась в черед.
       Растягивались в эшелоны
       Телятники маршевых рот.
      
       Десятого чувства верхушкой
       Подхватывали ковыли,
       Что этот будильник с кукушкой
       Лет на сто вперед завели.
      
       Бессрочно и тысячеверстно
       Шли дни под бризантным дождем.
       Их вырвавшееся упорство
       Не ставило нас ни во что.
      
       Всегда-то их шумную груду
       Несло неизвестно куда.
       Теперь неизвестно откуда
       Их двигало на города.
      
       И были престранные ночи
       И род вечеров в сентябре,
       Что требовали полномочий
       Обширней еще, чем допрежь.
      
       В их августовское убранство
       Вошли уже корпия, креп,
       Досрочный призыв новобранцев,
       Неубранный беженцев хлеб.
      
       Могло ли им вообразиться,
       Что под боком, невдалеке,
       Окликнутые с позиции
       Жилища стоят в столбняке?
      
       Но, правда, ни в слухах нависших,
       Ни в стойке их сторожевой,
       Ни в низко надвинутых крышах
       Не чувствовалось ничего.
      
       2
      
       Под спудом пыльных садов,
       На дне летнего дня -
       Нева, и нефти пятном
       Расплывшаяся солдатня.
      
       Вечерние выпуска
       Газет рвут нарасхват.
       Асфальты. Названья судов.
       Аптеки. Торцы. Якоря.
      
       Заря, и под ней, в западне
       Инженерного замка, подобный
       Равномерно-несметной, как лес, топотне
       Удаляющейся кавалерии, - плеск
      
       Литейного, лентой рулетки
       Раскатывающего на роликах плит
       Во все запустенье проспекта
       Штиблетную бурю толпы.
      
       Остатки чугунных оград
       Местами целеют под кипой
       Событий и прахом попыток
       Уйти из киргизской степи.
      
       Но тучи черней, аппарат
       Ревет в типографском безумьи, -
       И тонут копыта и скрипы кибиток
       В сыпучем самуме бумажной стопы.
      
       Семь месяцев мусор и плесень, как шерсть, -
       На лестницах министерств.
       Одинокий как перст, -
       Таков Петроград,
       Еще с Государственной думы
       Ночами и днями кочующий в чумах
       И утром по юртам бесчувственный к шуму
       Гольтепы.
      
       Он все еще не искупил
       Провинностей скипетра и ошибок
       Противного стереотипа
       И сослан на взморье, топить, как Сизиф,
       Утопии по затонам
       И, чуть погрузив, подымать эти тонны
       Картона и несть на себе в неметенный
       Семь месяцев сряду пыльный тупик.
      
       И осень подходит с обычной рутиной
       Крутящихся листьев и мокрых куртин.
      
       3
      
       Густая слякоть клейковиной
       Полощет улиц колею:
       К виновному прилип невинный,
       И день, и дождь, и даль в клею.
      
       Ненастье настилает скаты,
       Гремит железом пласт о пласт,
       Свергает власти, рвет плакаты,
       Натравливает класс на класс.
      
       Костры. Пикеты. Мгла. Поэты
       Уже печатают тюки
       Стихов потомкам на пакеты
       И нам под кету и пайки.
      
       Тогда, как вечная случайность,
       Подкрадывается зима
       Под окна прачечных и чайных
       И прячет хлеб по закромам.
      
       Коротким днем, как коркой сыра,
       Играют крысы на софе
       И, протащив по всей квартире,
       Укатывают за буфет.
      
       На смену спорам оборонцев -
       Как север, ровный Совнарком,
       Безбрежный снег, и ночь, и солнце,
       С утра глядящее сморчком.
      
       Пониклый день, серье и быдло,
       Обидных выдач жалкий цикл,
       По виду - жизнь для мотоциклов
       И обданных повидлой игл.
      
       Для галок и красногвардейцев,
       Под черной кожи мокрый хром.
       Какой еще заре зардеться
       При взгляде на такой разгром?
      
       На самом деле ж это - небо
       Намыкавшейся всласть зимы,
       По всем окопам и совдепам
       За хлеб восставшей и за мир.
      
       На самом деле это где-то
       Задетый ветром с моря рой
       Горящих глаз Петросовета,
       Вперенных в небывалый строй.
      
       Да, это то, за что боролись.
       У них в руках - метеорит.
       И будь он даже пуст, как полюс,
       Спасибо им, что он открыт.
      
       Однажды мы гостили в сфере
       Преданий. Нас перевели
       На четверть круга против зверя.
       Мы - первая любовь земли.