Что, если бог - сорвавшийся кистень,
А быль - изломанной души повязка,
А ты, любовь, распарывая день,
Ослабишь быль и не услышишь хряска.
И с отречением, ты думаешь, что крепок,
Что властен день и груб и чужд легенд.
Но ты не знаешь: тело - только слепок
Богов, или боготворимых щепок,
Или из Библии исполненный фрагмент.
И помню я, как вечера сличали
С отрытым небом стан твоих одежд,
С тем небом, что откапывают греки.
О как глумились небеса-калеки
Над тем, что я - один из тех невежд,
Что свергли плоть, что царственней печали.
