Москва-река дремотною волной
Катилась тихо меж брегами;
В нее, гордясь, гляделся кремль стеной
И златоверхими главами.
Умолк по улицам и вдоль брегов
Кипящего народа гул шумящий.
Все в тихом сне: один лишь Годунов
На ложе бодрствует стенящий.
Пред образом Спасителя, в углу,
Лампада тусклая трепещет,
И бледный луч, блуждая по челу,
В очах страдальца страшно блещет.
Тут зрелся скиптр, корона там видна,
Здесь золото и серебро сияло!
Увы! лишь добродетели и сна
Великому не доставало!
Он тщетно звал его в ночной тиши:
До сна ль, когда шептала совесть
Из глубины встревоженной души
Ему цареубийства повесть?
Пред ним прошедшее, как смутный сон,
Тревожной оживлялась думой -
И трепету невольно предан он,
Страдал в душе своей угрюмой.
Ему представился тот страшный час,
Когда, достичь желая трона,
Он заглушил священный в сердце глас,
Глас совести, и Веры, и Закона.
"О заблуждение!" он возопил:
"Я мнил: взойду на трон - и реки благ
Пролью с высот его к народу;
Лишь одному злодейству буду враг;
Всем дам законную свободу.
Начнут торговлею везде цвести
И грады пышные и села;
Полезному открою все пути,
И возвеличу блеск престола."
"Я мнил: народ меня благословит,
Зря благоденствие отчизны,
И общая любовь мне будет щит
От тайной сердца укоризны.
Добро творя, - но ропота души
Оно остановить не может:
Глас совести в чертогах и в глуши
Везде равно меня тревожит."
"Везде, как неотступный страж за мной,
Как злой, неумолимый гений,
Влачится в след - и шепчет мне порой
Невнятно повесть преступлений!..
Аь! удались! дай сердцу отдохнуть
От нестерпимого страданья!
Не раздирай страдальческую грудь:
Полна уж чаша наказанья! -
"Взываю я, - но тщетны все мольбы!
Не отгоню ужасной думы:
Повсюду зрю грозящий перст Судьбы,
И слышу сердца глас угрюмый.
Терзай же, тайный, коль суждено,
Терзай! Но я восторжествую,
И смою черное с души пятно
И кровь царевича святую!
"Пусть злобный рок преследует меня:
Не утомлюся от страданья,
И буду царствовать до гроба я
Для одного благодеянья.
Святою мудростью и правотой
Свое правление прославлю,
И прах несчастного почтить слезой
Потомка позднего заставлю."
"О так! хоть станут проклинать во мне
Убийцу отрока святова,
Но не забудут же в стране
И дел полезных Годунова". -
Страдая внутренно, так думал он;
И вдруг, на глас святой надежды,
К царю слетел давно желанный сон
И осенил страдальца вежды.
И с той поры державный Годунов
Перенеся гоненья рока,
Творил добро, был подданным покров
И враг лишь одного порока.
Скончался он - и тихо приняла
Земля несчастного в объятья -
И загремели за его дела
Благословенья и - проклятья!..
