Чьи так дико блещут очи?
Дыбом чорный волос встал?
Он страшится мрака ночи;
Зрю - сверкнул в руке кинжал!..
Вот идет... стоит... трепещет...
Быстро бросился назад;
И, как злой преступник, мещет
Вдоль чертога робкий взгляд!
Не убийца ль сокровенной,
За Москву и за народ,
Над стезею потаенной
Самозванца стережет?..
Вот к окну оборотился;
Вдруг луны сребристый луч
На чело к нему скатился
Из-за мрачных грозных туч.
Что я зрю? То хищник власти
Лжедимитрий там стоит;
На лице пылают страсти;
Трепеща он говорит:
"Там в чертогах кто-то бродит -
Шорох-заскрыпела дверь!..
И вот призрак чей-то входит...
Это ты - Бориса дщерь!..
О, молю! избавь от взгляда...
Укоризною горя,
Он вселяет муки ада
В грудь преступного царя!..
Но исчезла у порога; -
Это кто ж мелькнул и стал,
Притаясь в углу чертога...
Это Шуйской!.. Я пропал!.."
Так страдал злодей коварной
В час спокойствия в Кремле;
Проступал бесперестанно
Пот холодной на челе. -
"Не укроюсь я от мщенья!" -
Он невнятно прошептал -
"Для тирана нет спасенья;
Друг ему - один кинжал!
На престоле, иль на ложе,
Иль в толпе на площади,
Рано, поздно ли, но все же
Быть ему в моей груди!
Прекращу свой век постылый;
Мне наскучило страдать
Во дворце, как средь могилы,
И убийцу нажидать". -
Сталь нанес - она сверкнула -
И преступный задрожал,
Смерть тирана ужаснула:
Выпал поднятый кинжал.
"Не настало еще время", -
Простонал он, - "но придет,
И несчастной жизни бремя
Тяжкой ношею спадет". -
Но как будто вдруг очнувшись:
"Что свершить решился я?" -
Он воскликнул ужаснувшись -
"Нет! не погублю себя.
Завтра ж, завтра все разрушу,
Завтра хлынет кровь рекой -
И встревоженную душу
Вновь порадует покой!
Вместо праотцев закона
Я введу закон Римлян;
Грозной местью гряну с трона
В подозрительных граждан.
И твоя падет на плахе,
Буйный Шуйский, голова!
И, дымясь в крови и прахе,
Затрепещешь ты, Москва!"
Смолк. - Преступные надежды
Удалили страх - и он
Лег на пышный одр - и вежды
Оковал тревожный сон.
Вдруг среди безмолвья грянул
Бой набата близ дворца,
И тиран с одра воспрянул
С смертной бледностью лица...
Побежал и зрит у входа:
Изо всех Кремлевских врат,
Волны шумные народа
Ко дворцу, стремясь, кипят.
Вот приближились, напали;
Храбрый Шуйский впереди -
И Сарматы побежали
С хладным ужасом в груди.
"Все погибло! нет спасенья,
Смерть прибежище одно!"
Рек тиран... еще мгновенье -
И бросается в окно!
Пал на камни, и при стуках
Сабель, копий и мечей,
Жизнь окончил в страшных муках
Нераскаянный злодей.
