Настала осень. Скучен город.
Дожди, туманы, резкий холод,
Ночь черная и серый день -
И по нужде покинуть лень
Свой теплый угол. Вечерами
Вороны, галки над садами
Кричат, сбираясь на ночлег.
Порой нежданный, мокрый снег
Кружится, кровли покрывает,
К лицу и платью пристает,
И снова мелкий дождь пойдет,
И ветер свистом досаждает.
Куда ни глянешь - ручейки
Да грязь и лужи. Окна плачут,
И, морщась пешеходы прячут
Свои носы в воротники.
Лукич с досадой молчаливой
Поглядывал нетерпеливо
На небо, снега поджидал
И непогоду проклинал.
На рынке нечем поживиться:
Дороги плохи, нет крестьян;
Ходи, глотай сырой туман,
Пришлось хоть воздухом кормиться!
На зло кулак-молокосос
Над ним трунит: "Повесил нос!
Неволя по грязи шататься!
Не молод, время отдохнуть
И честным промыслом заняться!
Сидел бы с чашкой где-нибудь..."
Сюртук в дырах, сквозь крышу льется,
В окошко дует, печь худа,
На что не взглянешь - сердце рвется,
Хоть умереть - так не беда!
Дождь каплет. Темными клоками,
Редея, облака летят.
Вороны на плетне сидят
Так мокры, жалки. Под ногами
Листы поблеклые шумят.
Сад тих. Деревья почернели;
Стыдясь невольной наготы,
В тумане прячутся кусты;
Грачей пустые колыбели
Качает ветер, и мертва
К земле припавшая трава.
Лукич стоит под старой ивой.
В руке топор, в глазах печаль.
Пришлось бедняге на топливо
Рубить деревья, - крепко жаль,
Да надо: все дровам замена, -
Их в целом доме ни полена...
И засучил он рукава.
Что ж выбрать? Эти дерева
Своей рукой отец покойный
Ему на память посадил;
Под этой ивой он любил
Вздремнуть на травке в полдень знойный...
"Эхма! нужда! " Топор стучит,
С плетня вороны улетают,
А щепки воздух рассекают,
И ива, падая, скрипит.
Старушка печку затопила,
Лукич на конике прилег.
"О чем грустишь? " - жена спросила.
- "Так, что-то мочи нет, продрог".
- "Что зять-то? Как? "
- "Смотри за щами,
В мужское дело не входи! "
- "О-ох, не ошибись гляди!
Дом заложил... что будет с нами,
Когда не выкупим? "
- "Опять
нельзя, к примеру, помолчать? "
Дверь отворилась, и горбатый,
В халате, с палкой суковатой,
Длиннобородый мужичок
Сказал с поклоном: "Встань, дружок!
Хозяин умный, тороватый!
Явился гость, - и ты не рад,
И я, сокол, не виноват".
- "Мы погодя побалагурим.
Ты кто? Зачем? "
- "Да встань-ка, встань!
Не погоняй! кнута не любим...
Теперь подушное достань".
- "Ты, знать, от старосты? Рассыльный? "
- "Узнал, сударик мой, узнал! "
- "Присядь: ты, кажется, устал...
Ну, что сегодня?.. Ветер сильный?..
Я, знаешь, все в избе сижу,
На двор, к примеру, не хожу,
Нога болит".
- "Хе-хе! проказник!
Испил воды на светлый праздник,
Болит с похмелья голова...
Хитер на красные слова! "
- "Чего! ей-ей, болит! без шуток!
Вот видишь!.. Ох!.. не наступлю! "
- Хе-хе! сударик мой, люблю!
Нужда горька без прибауток...
Достань-ка деньги-то, родной.
И - к старосте пойдем со мной".
- "Да я бы рад! недуг проклятый!
Как быть? "
- "Подушное платить!
Я вот, сударик мой, девятый,
Живу-плачу!.. не стать тужить.
Шесть душ детей, жена седьмая,
Да я с горбом... Пойдем, пойдем!
Какая там нога больная! "
- "Скажи, что дома не застал,
Из города, мол, отлучился..."
И в кошельке Лукич порылся,
Последний гривенник достал.
"Хе-хе, сударик, маловато! "
- "Ей-богу, больше гроша нет! "
- "Ну, за тобою дело свято...
Прощай покудова, мой свет! "
"Теперь на хлеб добудь где знаешь! -
Лукич подумал и вздохнул,
И кошелек на стол швырнул. -
Не рад хромать, да захромаешь!
Попробуй-ка пожить вот так...
А ведь кричат: кулак, кулак!.."
